Суфийская:
Мулла Насреддин однажды вошел в лавку и спросил владельца: “Ты когда-нибудь
видел меня раньше?”.
“Нет”, — последовал незамедлительный ответ.
“Тогда, — воскликнул Насреддин, — откуда ты знаешь, что я — это я?”
Древневавилонская:
Пришло время великой печали после смерти молодого бога весны Фаммуза.
Прекрасная богиня Иштар, горячо любившая Фаммуза, последовала за ним в чертоги
Вечности, не страшась демонов, которые охраняют Врата Времени.
Но у первых врат страж-демон принудил Иштар снять сандалии. Мудрецы говорят, что это символизирует отказ от Воли. У вторых врат ее заставили снять ножные браслеты, украшенные драгоценные камнями, что по мнению мудрецов означает отказ от Эго. У третьих врат она сняла свое одеяние, что символизирует отказ от Разума как такового. У четвертых врат она сняла золотые чаши с груди, что означает отказ от своей Половой Роли. У пятых врат она сняла свое ожерелье, что означает отказ от Восторга Просветления. У шестых врат она сняла свои серьги, что означает отказ от Магии.
И, наконец, у седьмых врат Иштар сняла тысячелепестковую корону, что означает отказ от Божественности. Только так — нагая — Иштар могла ступить в Вечность.
Дзенская:
Монаха, долгое время медитировавшего на придорожном камне в поисках
просветления, наконец озарило. Бросившись к своему роси (учителю дзен),
монах воскликнул: “Я понял! Я понял! Этот камень находится в моей голове”.
“Должно быть, у тебя здоровенная голова, — ответил Учитель, — раз в ней помещается камень такого размера”.
Я родился в Бруклине, в рабочей семье ирландских католиков, в дни Великой депрессии. В детстве я не проявлял особенных парапсихологических способностей и не припоминаю, чтобы переживал какие-то необычные ощущения.
Единственное религиозное событие моего детства — первое святое причастие — и то обмануло мои ожидания. Я не испытал ни экстаза, ни контакта с Богом, обещанных мне монахинями.
Так в четырнадцать лет я стал атеистом. В колледже я сначала специализировался в области электротехники, но, когда понял, что у меня аналитический, а не практический склад ума, переключился на математику. В двадцать лет я прошел три разных курса психотерапии, чтобы освободиться от остаточных конфликтов между моим атеистическим гедонизмом и католической индоктринацией детства.
Однажды, лет в восемнадцать, у меня возникло странное ощущение, что я выпал из времени, как Билли Пилгрим в романе Курта Воннегута “Бойня номер пять”. Года в двадцать четыре я снова пережил что-то вроде спонтанного сатори — эдакое внезапное осознание ощущения имманентной божественности во всем сущем.
Я считал оба эти переживания галлюцинациями и настолько их стыдился, что ни разу о них не заговорил ни с одним из трех моих психотерапевтов.
Затем в 1962 году, в возрасте тридцати лет, я начал экспериментировать с изменяющими сознание наркотиками. Эта проблема не менее дискуссионна, чем проблема безопасности атомных электростанций, поэтому давайте для начала вспомним, что об этих химических веществах говорит наука.
I. Есть мнение, что это психотомиметики; иными словами, изменение сознания, которое они вызывают, считается имитированием психоза.
II. Кое-кто считает их галлюциногенами: то есть новое ментальное состояние, вызываемое их приемом, считается галлюцинаторным опытом, но не полным психозом.
III. Существует точка зрения, что это психоделики (слово придумано Хамфри Осмондом, доктором медицины) или метапрограммирующие вещества (термин Джона Лилли, д-ра медицины). То есть считается, что в новом состоянии мы можем реорганизовать и переимпринтировать нашу нервную систему для высшего функционирования.
В ходе будущих исследований наука окончательно решит, какое толкование наиболее правильно. К сожалению, к этому решению не прийти в результате проведения словесных прений или заключения диссидентов в тюрьмы. Оно также не зависит от сенсационности разоблачений и количества арестованных еретиков.
Это страшное неудобство для правительства, которое всегда хочет решать проблемы путем объявления любого инакомыслия вне закона. Но, к счастью, наука работает не так.
Изначально я заинтересовался изменяющими сознание наркотиками благодаря статье в самом консервативном журнале США — “Нэшэнэл Ревю”, редактируемом миллионером-католиком Уильямом Бакли Младшим.
Разумеется, позже Бакли и его журнал с неоинквизиторской яростью обличали эксперименты с наркотиками, но тогда, в невинном 1961 году, они наивно напечатали статью консервативного историка Р. Кирка с рецензией на “Двери восприятия” Олдоса Хаксли. В этой книге Хаксли рассказывал, как он трансцендировал время и пространство и ощутил, как он выразился, “Рай”.
О. Хаксли совершил свое путешествие под влиянием мескалина, получаемого из “священного кактуса” пейота, который используется в ритуалах американских индейцев. Как полагал Рассел Кирк, это было добротное научное доказательство “в пользу” религиозности в целом и “против” либеральных гуманистов, которых он считал первыми злодеями в истории. Среди прочего Кирк говорил, что “только самый догматичный материалист старой закалки” будет a priori отрицать отчет Хаксли, не повторив его эксперимент. В то время я был тем самым догматичным материалистом старой закалки, поэтому дико возмутился и на протяжении многих месяцев мысленно оспаривал справедливость этого утверждения. Казалось, что как материалист я должен был согласиться с одним аспектом в книге Хаксли, о котором не упомянул Кирк, — что сознание обладает химической природой и изменяется при изменении его химии. Это было вызовом.
Материалист совершил первое психоделическое путешествие 28 декабря 1962 года в старом “домике для рабов”, расположенном в лесах около Йеллоу-Спрингс, Огайо. Вместе с женой Арлен и нашими четырьмя маленькими детьми я снял этот домик, принадлежавший антиохскому колледжу, всего за тридцать долларов в месяц и получил один акр расчищенной земли для выращивания овощей и тридцать акров леса для поиска Тайны. Земледелие поддерживало нас лишь частично; я работал помощником коммерческого директора в крошечной фирме в Йеллоу-Спрингс —антиохской компании по изготовлению экслибрисов. Но мы нашли (как нам казалось) способ вырваться из регламентированного городского улья, не умирая от голода.
Перед тем, как съесть свой первый пейотный грибочек, Материалист поинтересовался у Поставщика (чернокожего джазиста): “А вообще-то эта дрянь опасна?”.
“Мать твою, — ответил он. — Индейцы тысячелетиями жрут ее в каждое полнолуние”.
“Ах вот как… Ну да…”, — отозвался Материалист, тут же вспомнив выразительный рассказ Хаксли о его первом опыте, Я быстро съел семь грибочков и на двенадцать последующих часов закружился в водовороте неповторимого нелинейного путешествия, перенесшего меня в Гибельное Место. Это был самый познавательный и трансцендентальный опыт.
Естественно, через несколько лет все произошло бы иначе. Материалист сказал бы: “Но ведь газеты уверяют, что порой люди сходят с ума от этой дури и на много месяцев остаются психами”. На что Поставщик ответил бы: “А еще в газетах пишут, что наши войска во Вьетнаме помогают вьетнамцам. Чувак, не верь пурге, которую они гонят”.
Обладая любознательной и экпериментаторской натурой, я все равно отправился бы в это путешествие, но с большими сомнениями, а они легко могли бы перерасти в беспричинный страх или откровенную панику. Позже мы видели, что именно это и происходило с другими людьми после того, как пресса всерьез взялась за дело, раздувая пламя массовой истерии.
Как бы там ни было, Материалист просто испытывал обычное заблуждение первого путешествия: он решил, что переродился. В конце концов, в те времена Рассел Кирк и “Нэшэнэл Ревю” — официальные волхвы священного консерватизма — были на его стороне.
Когда в последующие недели я с грустью констатировал, что переродился не полностью и в моем “центральном компьютере” по-прежнему остается много невротических, депрессивных и эготических программ, я был несколько разочарован.
Но путешествие было столь интересным и экстатическим... Как испанская блудница из известной поэмы, я пробовал “снова. И снова. И снова и снова и снова”. К середине 1963 года я совершил сорок путешествий во внутренний космос и отчетливо понял, что пейот, как правильно говорят индейцы, действительно был магической химической субстанцией, но, чтобы знать, как его употреблять с большей пользой, нужно быть шаманом.
Я не ставлю своей целью описывать те сорок пейотных сеансов яркой и сочной прозой. В шестидесятые годы сочинений такого рода было более чем достаточно. В терминологии д-ра Тимоти Лири, каждое путешествие подразумевало трансмутацию сознания от “символьных” и линейных земных контуров нервной системы к соматическо-генетическим футуристическим контурам. Материалист учился переживать восторг и блаженство, трансцендируя время. В каждом путешествии Тело Воскресало. Осирис поднимался из гроба, и на какое-то мгновение я становился божественным и вечным. Всякий раз “эффект йо-йо” (как называет это д-р Ричард Алперт) сохранялся в течение одного дня или около того, и я снова спускался на землю. Разумеется, следующее путешествие возвращало меня обратно наверх, но потом, в очередной раз, я снова падал. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз — это и есть эффект йо-йо. Вдохновение сменялось отчаянием.
Но в моем сознании (моем “неврологическом функционировании”, как сказал бы д-р Лири) медленно и незаметно начинало происходить какое-то изменение.
У Материалиста частенько появлялась галлюцинация, в которой у него устанавливался телепатический контакт с растениями, причем не только во время полета на крыльях пейота, но и в состоянии нормального бодрствования. Галлюцинация — таково было суждение его инженерного рационального ума; и каждый раз, когда это случалось, все казалось чертовски реальным. Но Материалист слишком много знал, чтобы воспринимать это всерьез... и продолжал слишком много знать до самого конца шестидесятых, пока исследование Бакстера на полиграфах (многоканальных осциллографах, регистрирующих различные физиологические реакции организма) не представило ряд неопровержимых доказательств, что телепатия между человеком и растением может происходить постоянно, обычно ускользая от сознательного внимания со стороны человека.
Несколько раз Материалист вступал в контакт с Энергией или Разумом, которые, казалось, заслуживали характеристики “сверхчеловеческих”. Мне было очевидно, что будь я настроен менее скептично, я мог бы с легкостью назвать эти трансвременные диалоги встречами с богами и ангелами. (Куана Паркер, великий военный вождь индейского племени шайенов, который вернулся из одного пейотного путешествия пацифистом, а позже основал индейскую церковь, бывало говорил: “Бледнолицый входит в свою церковь и обращается к Иисусу. Индеец входит в типи, принимает пейот и разговаривает с Иисусом”.
Я считал сущностей, с которыми контактировал, Иксами, т.е. неизвестными — и пытался во время каждого эксперимента (и в ходе размышлений между экспериментами) найти им психологическое, нейрологическое или даже парапсихологическое объяснение.
Самая странная сущность, с которой я контактировал на протяжении двадцати месяцев психоделических исследований, проявилась на следующий день после окончания пейотного путешествия. Я полол сорняки в огороде, когда мое внимание привлекло какое-то движение на соседнем кукурузном поле. Я глянул в том направлении и увидел танцующего зеленокожего человека с бородавками и остроконечными ушами. Скептик завороженно наблюдал за ним примерно с минуту, а затем Зеленокожий растаял в воздухе. “Просто галлюцинация...”.
Но я не мог его забыть. В отличие от стремительного метапрограммирования во время пейотного путешествия, когда ты не можешь быть уверен, что “реально”, а что — всего лишь метапрограммист, ведущий свою игру, этот опыт обладал всеми качествами живой реальности и отличался только интенсивностью.
Существо с кукурузного поля было более прекрасным, более харизматичным, более божественным, чем все, что я способен сознательно представить, даже когда использую литературный дар для описания этого божества. Как утверждают мистики всех традиций: “Кто видел, тот знает”.
Что ж, видеть я видел, но так ничего и не знал. Я испытывал раздражение, а не просветление.
Но оказалось, что это была не последняя встреча с тем особенным существом. Через пять лет, в 1968 году, Скептик прочитал книгу “Учения дона Хуана” Карлоса Кастанеды о традиционном мексиканском шаманизме и роли, которую играл в нем священный кактус. Кастанеда, антрополог, несколько раз видел того же самого зеленого человека, и дон Хуан Матус, шаман, сказал, что его зовут Мескалито.
Это был дух пейота. [10] Но Материалист увидел его еще до того, как прочитал, как он выглядит. Материалист был сильно обескуражен.
Самое правдоподобное объяснение заключается в том, что Мескалито — это архетип коллективного бессознательного в юнгианском смысле. О нем рассказывали многие другие люди помимо Кастанеды и меня; у него всегда одинаковая зеленая бородавчатая кожа и он часто танцует. [11]
Но смеем ли мы предполагать, что Мескалито может быть одним из “духов” растений, как всегда говорят о нем шаманы (а они знают его лучше)? Не правда ли, слишком глупое предположение для таких критически мыслящих умов, как наши? Однако, Парацельс, основатель современной медицины, верил в таких духов и утверждал, что часто с ними общался. Об этом также говорили немецкий поэт Гете и пионер органического земледелия Рудольф Штайнер. (Кстати, идеи Гете и Штайнера, некогда отвергаемые из-за их излишней мистичности, ныне серьезно рассматриваются многими экологами. [12])
Или вспомним д-ра Густава Фехнера, создателя научной психологии и психологической статистики. Фехнер ослеп, а потом к нему вновь возвратилось зрение, после чего он стал утверждать, что со своим новым зрением видит многие вещи, которые обычные люди не видят, в том числе ауры вокруг людей и других живых существ, а также растительных духов вроде Мескалито. Джордж Вашингтон Карвер тоже заявлял о контактах с растительными духами, и то же самое говорил великий Лютер Бербанк. Томас Эдисон настолько не сомневался в их реальном существовании, что потратил многие годы, пытаясь разработать фотографический процесс, который сделал бы их видимыми. [13]
Марсель Воджел (чья корпорация Воджел Люминисценс разработала краситель, применяемый во флюоресцирующих карандашах, и психоделические цвета, популярные в плакатном искусстве шестидесятых) в течение десяти лет занимался изучением растительного сознания и растительной “телепатии”. В одном эксперименте Воджел и группа психологов пытались сконцентрироваться на сексуальном образе, подключив растение к полиграфу, чтобы выяснить электрохимические реакции растения на мысли людей. Осциллографическая кривая реакции растения продемонстрировала типичное возбуждение. Воджел предполагает, что беседы о сексе могут “возбуждать” в атмосфере некую разновидность сексуальной энергии — что-то вроде “оргона” д-ра Вильгельма Райха. Если это так, то древние ритуалы плодородия, в которых люди вступали в половые сношения на свежезасеянных полях, и в самом деле могли стимулировать богатый урожай, а шаманы не так уж наивны, как нам хочется думать. [14]
Мескалито может быть одновременно архетипом юнгианского коллективного бессознательного и антропоморфной человеческой перекодировкой устойчивого сигнала, который посылает “молекулярный разум” растительного мира. Естественно, что все шаманы в земледельческих обществах страстно стремились обрести дар декодирования таких оргономических, или нейроэлектрических, сигналов.
Иными словами, согласно этой модели, Мескалито — это генетический сигнал в нашем коллективном бессознательном, который активизируется при получении молекулярных “посланий” из растительного мира.
Этот шаманский вид избирательного “внимания”, или “особое восприятие”, в современном мире демонстрирует доктор Воджел, выступая с многочисленными лекциями перед аудиторией. Во время этих лекций он аккуратно “считывает” сигналы с растений. Это не более странно, чем избирательный йогический транс типичного городского жителя, благодаря которому он с полным безразличием и автоматизмом переносит немыслимый шум, столпотворение, нищету, неврозы, насилие, изнасилования, грабежи, несправедливость и эксплуатацию, “экранируя” все это и концентрируясь лишь на роботоподобном повторении отведенной ему роли в структуре улья. Таким образом, можно научиться принимать или игнорировать гораздо более широкий диапазон сигналов, чем представляется нейрологически неискушенному человеку.
По третьей модели, Мескалито и вся его родня (феи, “маленькие человечки” и т. п.) — это инопланетяне, которые экспериментируют на нас многие тысячи лет. И это отнюдь не означает, что они прибывают сюда в космических кораблях.
Поразмыслите над следующими гипотезами:
1. Закон Кларка (писателя-фантаста Артура К. Кларка):
“Любая достаточно развитая
технология неотличима от магии”.
Представьте технологию, какой она будет через сто лет после нас. Через тысячу лет. Через миллион лет после нас. А затем вспомните, что многие звезды, у которых, возможно, есть планеты, а на них — цивилизации, в буквальном смысле на миллиарды лет старше нашего солнца. Не исключено, что в нашей галактике существуют расы, чей уровень технологии опережает наш на 10 миллиардов лет.
В старой ковбойской шутке спрашивается: “Сколько апачей прячется в этой комнате?”. Ответ: “Сколько хочет”. Развитые коммуникационные технологии куда более изощрены, чем охотничьи техники апачей. Если Кларк прав (пусть даже на материалистическом уровне), единственный ответ на вопрос: “Сколько развитых цивилизаций отслеживают события в этой комнате?”, — должен быть таким: “Столько, сколько хочет”.
2. Следствие Уилсона из закона Кларка (выведено РАУ):
“Любая достаточно развитая парапсихология
еще более неотличима от магии”.
Рассмотрим парапсихологию, которая неуклонно развивалась на протяжении последних семидесяти лет, несмотря на сильное противодействие. Перенесите ее мысленно на сто лет вперед. На тысячу. На миллион. И представьте расы в нашей галактике, которые старше нас на 10 миллиардов лет.
Возможно, инопланетяне с развитым псионическим знанием экспериментируют на нас и (или) способствуют нашей эволюции и (или) миллионы лет играют с нами в онтологические игры, превращаясь по собственному желанию в любую форму — от Мескалито до Господа Бога Иеговы, ни разу не покидали свою родную планету.
Если торговец из Западной Вирджинии и студент колледжа из Вашингтона “галлюцинировали”, что были похищены движущимися со сверхсветовыми скоростями НЛО и доставлены на планету Ланалус, где все ходят нагишом, то, может быть, существует единый межзвездный передатчик, транслирующий такого рода “обучающие программы”? Может быть.
Оказывается, человек с зеленоватой кожей и остроконечными ушами, которого я видел в 1963 году, присутствует в фольклоре многих культур, где вообще не употребляют пейот. Судя по многочисленным уфологическим сообщениям так называемых контактеров, в последние годы его чаще всего видят гуманоидным инопланетянином в летающей тарелке. А в конце шестидесятых он начал регулярно появляться в телевизионном сериале “Стар Трек” под именем “мистера Спока” и с тех пор не сходит с телеэкрана, несмотря на постоянные попытки сетевого телевещания прекратить показ сериала.
Но фанаты всегда настаивают на том, чтобы его вернули обратно, и сейчас, когда я пишу эти строки, программа телепередач предусматривает появление м-ра Спока либо в первой картине “Стар Трека”, либо в возобновленном телесериале. “М-р Спок” доказывает правоту Юнга об “архетипе”, который нельзя стереть из человеческого сознания.
По случайному стечению обстоятельств, этот остроухий божок, прикинувшись Споком, дал нам девиз, который приобрел широкое распространение в корреспонденции иммор-талистов — ученых, посвятивших себя исследованию проблем долголетия и финального физического бессмертия.
Конечно, это девиз “Живите долго и процветайте”.
Мы встречаем этот девиз на письмах Крионического общества Мичигана, Крионического общества Северной Калифорнии, общества “Прометей” и других имморталистских групп, Когда мы более детально рассмотрим некоторые факты, возможно, это “случайное стечение обстоятельств” окажется не просто совпадением.
В ирландском фольклоре Мескалито выступает в облике гнома, отличающегося игривостью, плутовством. Он всегда оставляет дары в виде пищи, что и произошло в случае с Симонтоном, которому “НЛО-навт” подарил блинчики.
 |
| Во многих мифологических системах Мескалито принимает разный облик. На рисунке он изображен в том виде, как его описывают американские индейские шаманы и как выглядит Питер Пэн в коммерческой рекламе. Таким же предстает и м-р Спок в “Стар треке”. Именно он чаще всего упоминается в рассказах об обитателях Гибельного Места, а его имя хорошо известно во многих шаманских традициях. |
Необходимо подчеркнуть, что все наши впечатления и ощущения — касаются они Мескалито или кухонной табуретки, — прежде чем проявиться в нашем сознании, проходят через мириады нейро-химических процессов, которые протекают в нашем мозге. В момент сознательного распознавания отождествленный образ собирается в трехмерную голограмму, которую мы проецируем за пределы себя и называем “реальностью”. Мы чрезмерно скромны в оценке нашего собственного творчества, если говорить о любой из этих проекций буквально. Мы видим солнце “заходящим” на закате, но наука нас уверяет, что ничего подобного не происходит: есть лишь вращение Земли. Мы воспринимаем апельсин действительно оранжевым, хотя на самом деле он синий: ведь оранжевый цвет — это свет, отраженный от реального фрукта.
И куда бы мы ни посмотрели, мы представляем, что видим твердые предметы, но наука обнаруживает лишь паутину кружащейся энергии.
Великий и почтенный суфийский мудрец Мулла Насреддин однажды мчался по Багдаду на своем осле, изо всех сил подгоняя бедное животное. Люди удивлялись и выбегали на улицы, чтобы выяснить причину такой великой спешки философа. “Что ты ищешь, Мулла?”, — крикнул кто-то из толпы. “Я ищу моего осла!” — ответил Насреддин.
Подобно большинству суфийских шуток, нам кажется, что эта шутка может вызвать лишь раздражение, как раздражают нас стандартные трюки посредственных комиков.
Но на самом деле Насреддин обладал великим даром (возможно, даже чрезмерным) говорить иносказательно, и здесь он просто эффектно подчеркнул самую типичную ошибку искателей Космической Тайны.
Мы ищем тайну — философский камень, эликсир мудрости, высшее просветление, “Бога”, или То, Что Может Быть Окончательной Разгадкой — во всех направлениях: на севере, востоке, юге и западе, но все это время мчимся на ее крыльях. Эта тайна — сама человеческая нервная система, чудесный инструмент, благодаря которому мы создаем порядок из хаоса, науку из невежества, смысл из тайны или “Мескалито” (или стул) из водоворота космической энергии.
Доген Дзенджи, мастер дзэн, живший в восемнадцатом веке, бывало спрашивал практикующих:“Кто тот Мастер, который делает траву зеленой?”. И снова ответ сводился к тому, что это кора головного мозга, отвечающая за зрение.
Психологи проводят тысячи экспериментов, пытаясь обнаружить “мастера, который делает траву зеленой”. Д-р Джон Лилли называет его метапрограммистом, который сидит в нервной системе. Два актера врываются на лекцию по психологии, и в дверях один делает резкий выпад рукой в сторону второго. Второй падает на пол. Почти все студенты “видят” нож в руке нападавшего. Позднее выясняется, что истинным “орудием” был банан. Очевидно, сам по себе резкий выпад подразумевает нож: нервная система “знает”, что никто ни в кого не вонзит банан, так же как она “все еще знает” (несмотря на триста лет развития научного знания), что по вечерам солнце “заходит”.
Или: картина вспыхивает на экране на одну секунду. На ней изображен белый человек, борющийся с чернокожим человеком, при этом белый человек держит в руке лезвие. Вновь-таки нервная система “знает” то, что запрограммирована увидеть. Большинство студентов, и даже те, которые будут клясться до посинения, что они не расисты, увидят лезвие в руках чернокожего человека: таков наш национальный стереотип. Ведь мы по-прежнему видим апельсин оранжевым, даже зная, что это не так.
|
|
| Это можно видеть по меньшей мере двумя способами. Наше неумение видеть мир более чем одним способом, по мнению современных ученых-бехевиористов, обычно определяется культурным кондиционированием, или, по мнению мистиков, тем фактом, что все мы спим. |
Разумеется, каждому из нас известно, что другие люди часто склонны к тому, что Фрейд называл “проекцией” — к видению того, что они ожидают увидеть. Трудно поверить в то, что наше собственное ощущение реальности может быть в равной мере плодом нашего воображения. Ведь как сказал Ницше: “Все мы являемся большими художниками, чем можем себе представить”. А еще труднее помнить об этом постоянно, даже если мы приобрели достаточно опыта, чтобы в это поверить.
Приучаясь помнить о невидимом осле, который нас везет, о самопрограммисте, мы делаем первый шаг в пробуждении от кондиционированного, механического сознания к истинному объективному сознанию.
Независимо от того, существуют или нет феи, эльфы и инопланетяне, которые прячутся за каждым кустом, при пробуждении выясняется, что вселенная наполнена невидимым разумом. Нам очень трудно научиться контактировать с этим разумом, не придав ему гуманоидных форм...
На ранних стадиях работы над сознанием, Маете), Который Делает Траву Зеленой (Метапрограммист), настаивает на превращении всего в гуманоидные гештальты. И все потому, что на этом уровне он еще, увы, остается шовинистом.
Пока я занимался исследованием пейота, в Новом Орлеане, штат Луизиана, происходили странные вещи.
“По случайному стечению обстоятельств” в одном районе жили два молодых человека, которые вместе служили в морской пехоте, но, хотя они и жили в нескольких кварталах друг от друга, они ни разу не встречались. Более знаменитым из них двоих был Ли Харви Освальд, и летом 1963 года, когда у меня происходили первые встречи с гномами, м-р Освальд заказал по почте винтовку каркано. Что сделал с этой винтовкой Освальд, до сих пор остается спорным вопросом. Но он дал повод для нескончаемых домыслов о заговоре. Второго (молодого человека звали Керри Торнли, и он занимался созданием новой религии — дискордианизма, которая впоследствии стала центральной темой романов и пьес, собранных под общим названием “Иллюминатус”. Как именно все это происходило — вот самая загадочная часть нашего повествования.
Позже той осенью от Освальда ушла жена и отправилась жить к миссис Руфь Пэйни в Форт-Уорте. Миссис Пэйни была сестрой моего семейного доктора.
Когда, после загадочных событий 22 ноября на Дэйли-плаза, обнаружилась эта связь, Материалист счел это удивительным совпадением. К тому времени я еще недостаточно глубоко знал Юнга, чтобы называть это “синхронистичностью”.
(Что касается Керри Торнли, то я встретился с ним в 1967 году, после чего принял его религию дискордианизма, а также стал его близким другом. А потом распространился какой-то блеф о заговоре, согласно которому Торнли входил в команду по убийству Кеннеди, — что он, фактически, был “вторым Освальдом”. Теорию “второго Освальда” выдвинул проф. Попкин в книге “Второй Освальд”, но мы вернемся к этому позже.)
В том же 1963 году по югу Огайо проезжал Алан Уотс, дзенский философ, который направлялся в гости к сестре в Дэйтон. Он заехал на нашу ферму. С ним была Джано (миссис Уотс), и, наверное, именно тогда она впервые в моем присутствии произнесла слово “сеть”. По мнению Джано, “сеть” — это паутина совпадений (или синхронистичностей), которая связывает все-во-вселенной со всем-остальным-во-вселенной. А ведь так оно и есть. Поначалу именно я представил Алана Уотса Джано. Это было примерно в 1960 году. Их отношения вылились в его последний, самый долгий и счастливейший брак. Второе имя Алана — Уилсон, а как вы, вероятно, заметили, это моя фамилия.
Многие ученые соглашаются с мнением Карла Юнга, что число поразительных совпадений в “сети” резко возрастает вокруг тех, кто погружается в глубинную психологию или же в любое исследование, которое расширяет “периметр” сознания (возможно, такие люди просто начинают больше осознавать совпадения в “сети”). Артур Кестлер подробно написал об этом в двух книгах: “Корни сознания” и “Вызов случая”. [15] Д-р Джон Лилли высказал фантастическое предположение, что исследование сознания активизирует агентов “Центра управления космическими совпадениями”. Остается надеяться, что это шутка.
В Новом Орлеане Освальд и Торнли жили каждый своей жизнью, а Автор тем временем жил своей жизнью в Огайо. Но “сеть”, постепенно затягивала всех нас в игру, которая в “Иллюминатусе” названа операцией “Едет крыша”.
Когда Джон Фитцджеральд Кеннеди был убит Освальдом и (или) неизвестными личностями, американский дух что-то утратил, как отметил среди прочего Джулиус Фейффер. Конечно, Кеннеди не был президентом, которого любили все, — ни один президент никогда не был всеобщим любимцем, даже Вашингтон, — но он был молодым (или моложавым), симпатичным, образованным, мужественным и сильным.
Пули с Дэйли-плаза вызвали всплеск примитивных страхов, захлестнувших дух нации. Камелот умер. Богоданный Король был принесен в жертву, и мы вдруг попали в центр законодательного перекраивания архетипического антропологического ритуала Фрезера-Фрейда.
Национальный дух головокружительно качнулся в сторону Гибельного Места. Если мне не изменяет память, первое упоминание о заговоре всплыло в газете “Нэйшэнэл гардиан” всего через несколько недель после убийства. Скептик читал это с интересом, но информация показалась мне неубедительной. Когда, наконец, вышел отчет Уоррена, Скептик внимательно изучил и его. Но и этот отчет меня не убедил. Вообще, меня часто поражало, как может множество людей придерживаться твердых убеждений по разным вопросам. Я начинал понимать, почему суфии всегда нападают на “убеждения”. В наше время каждый человек считает, что должен всегда иметь убеждения практически по всем вопросам, независимо от того, владеет он информацией или нет. К сожалению, мало людей знает разницу между убеждением и доказательством. И, что еще хуже, большинство людей вообще не понимают относительной разницы между:
а) просто юридическим доказательством,
б) логическим, или вербальным, доказательством,
в) доказательством в гуманитарных науках (например, в психологии), и
г) доказательством в естественных физико-математических науках.
Люди полны убеждений, но у них почти нет способности увидеть относительность доказательства, на котором строятся все эти многочисленные убеждения.
Мы считаем, что “увидеть — значит поверить”, но, по мнению Сантаяны, на самом деле нам гораздо проще поверить, чем по-настоящему увидеть. В сущности, мы видим то, во что верим почти все время, и лишь мельком, изредка и случайно замечаем то, во что не верим.
Следующей случайностью, типичной для сети, стала моя встреча с д-ром Тимоти Лири, человеком, который, по мнению его врагов, промыл мозги всего поколения отравляющими сознание наркотиками, а по мнению его друзей открыл путь освобождения человеческого сознания от культурно обусловленных ограничений.
Я познакомился с Лири через Ральфа Гинзбурга, который в 1964 году предложил мне должность заместителя редактора в журнале “Факт”. Хотя я обожал нашу крошечную ферму в Огайо, а мои дети яростно сопротивлялись возвращению в Нью-Йорк, Ральф соблазнил меня заманчивым годовым доходом — в два раза большим, чем мне удавалось заработать между фермой и работой в городе. Я купил цивилизованную городскую одежду, выбросил последние пейотные грибочки и вернулся в урбанистический улей. Шаман вновь, так сказать, одомашнился.
Я хотел взять интервью у доктора Лири для журнала “Факт”, но Ральф, демонстрируя странную форму “предвидения”, которой сопровождалась вся его трудовая деятельность, сказал, что шумиха по поводу психоделических наркотиков поутихла (1964 г.) и эта тема больше никому не интересна (1964 г.), а Тимоти Лири скоро будет забыт (1964 г.). И все же мне хотелось познакомиться с д-ром Лири. Наконец, всеми правдами и неправдами мне удалось выманить у Пола Кесснера из “Реалиста” такое внештатное задание и совершить путешествие (которое вскоре повторят несметные полчища психологов, пасторов, рок-звезд, восточных гуру и молодых искателей Чуда) к озеру Гудзон, в ашрам Миллбрук.
Это было лишь самое начало в истории “сумасшествия шестидесятых”, как метко обозначил это время Чарльз Слэк. Тем летом Тимоти Лири, изгнанный из Гарварда за еретические научные исследования и неблаговидное использование Первой Поправки к Конституции, изучал тибетскую “Книгу мертвых” и по-прежнему интенсивно занимался научной клинической психологией.
Об ашраме в Миллбруке так много написано, что нам не стоит входить в мельчайшие подробности. Подъезжая, мы увидели на крыше главного здания чернокожего парня, игравшего на трубе прекрасный джаз в полном одиночестве, а на стенах буквально каждой комнаты висели знаменитые психоделические коллажи. Но в общем и целом особняк весьма смахивал на место, где ученые проводят научные семинары. Если Гордон Лидди и прятался в кустах, пытаясь подсмотреть в бинокль за сексуальными оргиями и другими отвратительными преступлениями, то в тот конкретный день он, наверняка, страшно скучал.
При первом знакомстве Тим производил впечатление типичного университетского профессора средних лет, правда, с виду более спортивного, чем остальная академическая братия. Мы упоминаем об этом потому, что в последующие годы он стал выглядеть намного моложе. Когда позднее мы будем обсуждать теорию метапрограммирования и исследования Пола Сигалла по аминокислотам, связанным с психоделиками и старением, то обнаружим некоторые доказательства, которые указывают на то, что моложавый облик д-ра Лири, возможно, имел биохимическое объяснение. Помимо того, что Тим был атлетически сложенным мужчиной средних лет, он отличался необыкновенной свободой от пространственно-временных условностей, характерных для обычного американца. Порой во время разговора с вами он мог подойти к вам очень близко, как это делают мексиканцы, или смотреть в глаза не отводя взгляд, как это распространено среди американцев. И если вы начинали из-за этого нервничать, он отходил назад и давал вам возможность расслабиться. И, коненчо, уже тогда на его губах играла “знаменитая усмешка Лири”.
“Во время кислотного путешествия добиваешься самых лучших результатов тогда, когда трахаешь того, кого по-настоящему любишь, — сказал он в тот день. — В это время нервная система наиболее открыта, наиболее некондиционирована и готова принять совершенно новый импринт”.
Тима порадовало, что Репортер достаточно разбирался в психологии, чтобы оперировать терминами “игра с нулевым итогом”, “закрепление условного рефлекса”, “трансакция” и т. п., а особенно он был доволен, что в отличие от любого другого берущего интервью журналиста, с которыми он встречался, этот Репортер читал его книгу “Межперсональный диагноз личности” и хотел расспросить о том, как пространственно-временные трансформации психоделического странствия коррелируют с пространственно-временными типами личности, которые он выделил в этой работе.
“ЛСД вынимает вас из нормального пространственно-временного эго”, — кратко сказал он. — “Я всегда прохожу через процесс, в котором космическая игра подходит к концу, временная игра подходит к концу, а затем игра Тимоти Лири подходит к концу. Это кульминация, и в этот момент можно создать новый нейрологический импринт, потому что тогда все старые импринты на некоторое время приостанавливают свое действие”.
Репортер поинтересовался мнением о пейоте, ЛСД, и реальности выхода из тела в такие критические моменты.
“Пока я не проведу эксперимент, чтобы по-настоящему проверить, выходит ли человек из тела, — сказал Тимоти, — я попросту не буду о этом говорить. На данный момент это сугубо субъективное мнение”.
Безусловно, самоое устойчивое впечатление Репортера в тот день — что Тимоти Лири это человек, который ненавидит, не терпит и презирает людей, которые совершают эпистемологический грех “построения домыслов за рамками фактов”. Каждый ответ, который он давал, строился либо на выводах, сделанных из результатов экспериментов, либо содержал обещание, в котором выражалась надежда найти способ экспериментально проверить результаты по мере продолжения работы.
Лири также подчеркнул (как он делал это перед всеми репортерами), что ощущение при приеме психоделических наркотиков — это синергический результат трех неаддитивных факторов:
(1) дозировки употребляемых препаратов;
(2) установки — ожиданий, эмоциональных статусных игр, личностных характеристик и профессиональных способностей человека и пр.; и
(3) обстановки — истинных событий в пространстве-времени. Репортер прекрасно это понимал и аккуратно его цитировал; мы часто удивлялись, почему другие репортеры понимали его столь убого и так возмутительно искажали его слова.
Возможно, синергическая теория “дозировки, установки и обстановки” — это выдающийся вклад д-ра Лири в психофармакологию (позже мы поговорим о его вкладе в другие науки), но журналистская братия понимала его примерно так, как малообразованный человек понимает эквивалентность массы и энергии Эйнштейна и может сказать, что Е = чему-то-такому-или-еще-чему-то.
В тот день мы больше всего говорили о теории игр. Когда мы приехали, Тимоти конечно же играл в бейсбол на лужайке Миллбрука, и с тех пор бейсбол неотступно всплывал в нашем разговоре на метафорическом уровне. Еще в 1957 году он отказался от понятий “психолог” и “пациент”, заменяя их концепцией “исследовательской команды”. Он был убежден, что иерархия, подразумеваемая понятиями “психолог” (высшая собака) и “пациент” (низшая собака), заранее настраивает на определенные выводы. Теперь он хотел исследовать все межперсональные отношения в терминах “игровой модели” Монгенштерна — фон Неймана.
По мнению экономиста Оскара Монгенштерна и математика Джона фон Неймана, выраженному в их эпохальном труде “Теория игр и экономическое поведение”, большинство человеческих трансакций можно проанализировать математически, если относиться к ним как к играм. Лири написал свою диссертацию по групповой терапии (и это в то время, когда один из его факультетских руководителей с негодованием твердил: “Молодой человек, групповая терапия — это логическая несообразность!”) и проанализировал личность как групповой процесс, характеризуемый принципами межперсональной политики. Проще говоря, он считал эти стереотипные групповые процессы определения реальности играми.
Что на самом деле делают игроки в пространстве-времени? — риторически вопрошал Лири в тот день. — “Кто отбивает? Кто подает? Каковы правила игры? Каково максимальное число плохих ударов, после которых ты в ауте? Кто составляет правила? Кто может изменить правила? Вот самые главные вопросы. Если любой из тех, кто здесь находится, будет говорить о “болезни”, “неврозе”, “эго”, “инстинкте”, “зрелости” или любой другой метафизической чуши, его вышвырнут отсюда к чертовой матери”.
Фактически Лири продолжал отрицать всю психологическую терминологию, считая ее донаучнои и расплывчатой. “Мы заключили между собой соглашение, — сказал он, — что будем говорить дельно, а это подразумевает указание на положение тел в пространстве-времени и разновидность сигналов, которыми эти тела обмениваются”.
Это было основное методологическое положение постэйнштейновской физики, но Лири максимально расширил сферу его применения. Ни о ком нельзя говорить, что он “психически здоров” или “психически болен”, “прав” или “неправ”, “галлюцинирует” или “не галлюцинирует”, ибо все эти слова — лишь оценочные суждения, которые зависят от различных предубеждений наблюдателя. С объективной и релятивистской точки зрения, все, что происходило в межперсональных отношениях, можно было представить так: многочисленные партии и коалиции договаривались о контроле над нейромышечным пространством (этнологическая территория) или о праве устанавливать игру для всех других игроков (идеологическая территория).
Главным оппонентом Лири в Гарварде был д-р Скиннер, пионер бихевиористского подхода, отрицавший интуитивистские и поэтические психологии фрейдистов и юнгианцев, считая их ненаучными. Хотя Лири с этим соглашался, он ощущал, что сам Скиннер тоже свернул с правильного курса, используя в качестве модели маятниковые механизмы (действие — противодействие) ньютоновской физики. “Психология не станет научной, взяв за образец физику прошлых веков, — сказал он, — Мы должны научиться использовать лучшие модели физики этого столетия”. Он чувствовал, что такие модели будут релятивистскими и будут описывать различные координаты реальности, которые ощущаются телами при обмене сигналами в пространстве — времени.
В последующие несколько лет такое множество людей было шокировано и поставлено в тупик “психоделическим Гуру” (Тимом Лири), что эту мысль, которая лежала в основе его работы, вообще не поняли.
Реализуя в 1961 — 1962 годах проект по реабилитации заключенных, к участию в котором Лири был привлечен массачусетским отделом исправительных работ, Тимоти запрещал своим сотрудникам рассуждать, становятся заключенные “хуже” или “лучше”.
“Где находятся их тела в пространстве — времени? Какими сигналами они обмениваются?” — спрашивал он вновь и вновь. Он разработал семимерную игровую модель и настаивал на анализе общего поведения с точки зрения:
1) разыгрываемых ролей;
2) правил, признаваемых всеми игроками;
3) стратегии победы (или мазохистской победы-в-поражении);
4) целей игры, отвечающих требованиям;
5) языка игры и подразумеваемого семантического мировоззрения;
6) пространственно-временных шаблонов,
7) специфических движений в пространстве — времени.
“Если ты не можешь описать эти семь измерений группового поведения, значит, ты вообще не понимаешь их игру, — говорил Лири Репортеру. — Большинство так называемых “неврозов” лучше всего анализируются, если представить, что человек, собираясь играть в футбол, попал на бейсбольное поле. И если он считает футбол единственной игрой во вселенной, то игроки-бейсболисты покажутся ему извращенцами или психами. А если сами игроки считают единственной игрой во вселенной бейсбол, то за психа примут его”.
Лири добавил, что тибетская “Книга мертвых” — это “пособие по одному виду игры, которая изменяет сознание”. Оно помогает проводить репрограммирующие сеансы ЛСД, так как ЛСД “приостанавливает действие импринтированных нейрологических игр” и позволяет “импринтировать новые игры”.
(В 1957 году чехословацкий психиатр Рубечек предположил, что “ЛСД приостанавливает действие условных рефлексов, или кондиционирования”. Лири был первым, кто сказал, что ЛСД действует глубже уровня кондиционирования и непосредственно изменяет основные импринты: нейрогенетические границы обычно не изменяются под действием прямого или обратного кондиционирования.)
“Вы на самом деле имеете в виду использование этих наркотиков для трансформации всей личности?, — в какой-то момент спросил Репортер. — И эго, и сознания, и эмоций, и всего…”
“Да, — ответил Тим. — В этом основная суть. ЛСД при правильной установке и обстановке может трансформировать все, что мы считаем нами. Поэтому ЛСД — самое эффективное средство в мире по промыванию мозгов. В этом и кроется суть моих двух заповедей”.
“Две заповеди для Нейрологической Эпохи” д-ра Лири, опубликованные в нескольких его книгах и статьях шестидесятых годов, таковы:
1. “Не изменяй сознание ближнего без его или ее согласия”.
2. “Не препятствуй ближнему изменять его или ее сознание”.
Лири хотел, чтобы прием психоделиков контролировался и регулировался клиническими врачами и психологами-клиницистами, которые руководствовались бы профессиональным моральным кодексом, защищающим права субъектов.
(В сущности, он вообще не любил слово “субъекты” и эгалитарно предпочитал называть своих подопечных в каждом эксперименте “коллегами-исследователями”). Он был убежден, что передача контроля в руки правительства приведет к злоупотреблениям и незаконным махинациям с наркотиками. Ряд последних разоблачений, касающихся исследовательских программ ЦРУ, недвусмысленно показывают, что опасения Лири были не напрасны.
Лири представлял, что идеальная клиника по реимпринтингу должна работать следующим образом. Допустим, у вас есть личностная проблема и вы хотите измениться.
Возможно, вы фетишист, или слишком много пьете, или чувствуете, что не разбираетесь в математике, или ничего не умеете делать руками. Короче, это может быть все что угодно. Вы отправляетесь в клинику и обсуждаете эту проблему с экспертом по изменению поведения. Он излагает вам теорию, которая лежит в основе психоделического импринтинга, и дает вам стопку книг, в которых четко формулируются все доводы “за” и “против” этой теории (в том числе статьи тех, кто утверждает, что это вообще не работает или слишком опасно).
В течение недели вы размышляете. Если вы приходите к выводу, что теория хороша, то договариваетесь о следующей встрече. Если персонал клиники решает, что вы приемлемый субъект (не предрасположенный к психическим заболеваниям или чрезмерной уязвимости), то вы вместе с экспертом по изменению поведения разрабатываете “маршрут путешествия”. Это программа, в которую может входить использование музыки и ритуалов, или простая техника последовательной релаксации ваших напряженных мышц. В момент кульминации создается импринт. Вы возвращаетесь из путешествия с новой реальностью: то, что было невидимым или невозможным раньше, теперь стало частью вашего “я” и вашего поля восприятия.
Лири опробовал эту технику в проекте реабилитации тюремных заключенных и утверждает, что сократил уровень рецидивизма (новых преступлений) на восемьдесят процентов.
Лири определял успех или неудачу [16] с точки зрения пространственно-временного положения тел заключенных через два года после освобождения из тюрьмы. На тот момент он с удовольствием отмечал, что свыше восьмидесяти процентов заключенных по-прежнему находятся за пределами тюрьмы, хотя большинство вышедших на свободу заключенных в течение двух лет снова попадает в тюрьму. Через пятнадцать лет, в 1976 году, доктор Уолтер Хастон Кларк отметил, что тела большинства известных ему “заключенных Лири” все еще находятся вне тюрьмы в пространстве — времени. [17]
Доктор Алперт воспользовался такой же методологией при лечении человека, который страдал непреодолимым гомосексуальным влечением, но хотел обрести способность к сексуальным контактам с женщинами. Потребовалось всего лишь три сеанса, причем один из них был посвящен разработке программы вместе с пациентом. За два кислотных путешествия с: а) порнографией и б) женским сексом терапевт импринтировал новую реальность: этот человек стал в основном гетеросексуалом. Любому модификатору поведения, работающему без ЛСД, удалось бы добиться такой трансформации не менее чем за несколько месяцев кондиционирования. [18]
Повторно обращаю ваше внимание: Лири никогда не утверждал, что такие результаты могут быть получены без соответствующей установки и обстановки, а также всестороннего сотрудничества между человеком, стремящимся к изменению своего поведения, и прикрепленным к нему клиницистом (или клиницистами).
Лири утверждал, что при выполнении этих условий и неукоснительном следовании “двум заповедям” можно добиться в высшей степени положительных результатов.
Но он особенно акцентировал внимание на том, что при игнорировании этих параметров весь процесс превращается в психическое изнасилование, которое может стать тяжелейшей травмой для субъекта.
“Самое главное правило, — оживленно говорил он Репортеру, — состоит в том, что сам путешественник решает, какое изменение поведения ему желательно. И никто другой не имеет права решать за него”.
В тот летний день 1964 года я считал эту эйнштейновскую и анархистскую разновидность скиннеровской модификации поведения одновременно увлекательной и обнадеживающей. Я решил, что д-ра Лири ни в коем случае не следут выпускать из виду и что этот человек в ближайшие десять лет сделает большое дело. У меня и в мыслях не было, что четыре года из этих десяти лет д-ру Лири придется бороться за то, чтобы не сесть в тюрьму, а остальные шесть — за то, чтобы выйти из тюрьмы.
Через несколько недель после моей встречи с д-ром Лири в Миллбруке моя семья пережила первый опыт встречи с НЛО. Post hoc, ergo propter hoc (“После этого — значит по причине этого”. Логическая ошибка, когда предшествующее событие или явление признается причиной последующего.)
Мы жили в северной части штата Нью-Джерси, и я ежедневно ездил на работу в редакцию журнала “Факт”. Наш дом находился у подножия холма, и однажды в субботу утром,, когда я был дома, прибежали дети, рассказывая, что только что на вершине холма приземлилась летающая тарелка. Я выбежал на задний двор и обнаружил соседскую семью в таком же возбуждении.
Все вместе, шестеро взрослых (Автор со своей женой плюс четверо представителей огромного семейного клана соседей — аппалачей) и семеро детей (наших и соседских) увидели то, что внешне напоминало совершивший посадку серебристый космический корабль в форме тарелки. Каждый по очереди смотрел на место посадки в бинокль.
Когда подошла моя очередь, я увидел что-то похожее на геодезический купол Баки Фуллера (которого прежде там не было) и ни единой человеческой (или гуманоидной) фигуры. Другие большей частью видели космический корабль в форме тарелки, а кое-кто — гуманоидов в серебристых костюмах. Затем “это” (чем бы оно ни было) взлетело. (Понятно, это был не геодезический купол). Наблюдая за взлетом, я решил, что это, наверное, вертолет.
В обед того же дня мой сын Грэхэм встретил в лесу за нашим домом у подножия холма “инопланетянку”. Это была женщина с серебристой кожей, которая сказала Грэхэму (в то время ему было пять лет), что когда он вырастет, то станет физиком.
Профессор Жак Балле, занимаясь анализом подобных сообщений о контактах и выявляя статистические закономерности при помощи компьютера, утверждает, что это до тошноты типичный случай. Как установил Балле, большинство детей-контактеров рассказывают о встречах с инопланетянкой.
(Большинство взрослых сообщают о встречах с мужчинами двух стандартных типов — маленькими зелеными человечками или синекожими великанами).
В действительности, д-р Балле обнаружил сорок четыре параллели (сходства во внешности, словах и деталях) между среднестатистическим опытом ребенка-контактера и чудесами, которые в католических странах традиционно приписываются Пресвятой Деве Марии. [19] “Похоже, НЛО и ПДМ, — сказал он полушутя-полусерьезно, — это один и тот же феномен”. Богоматерь чаще всего является детям, то ли прилетая в “космическом корабле”, то ли спускаясь “с небес”. Обычно Ее появление сопровождается вспыхивающими белыми огнями, а когда Она находится в хорошей форме, то способна на глазах огромной толпы (или в ходе телепатической массовой галлюцинации) приостанавливать действие законов физики.
Недавно я попросил Грэхэма, который сейчас учится на физика, как и предсказывала Богоматерь, рассказать эту историю снова, чтобы проверить точность моей памяти. Грэхэм особенно отметил странные серебристые костюмы гуманоидных фигур, которые видел на горе перед появлением Богоматери. “По случайному стечению обстоятельств” через два дня после этого разговора к нам в Беркли приехала моя старинная приятельница Мерилин Пулер из Лас-Вегаса, которая в то время, в 1964 году, жила в той же части Нью-Джерси, что и мы. Совершенно неожиданно, ничуть не подозревая об опыте Грэхэма, она рассказала о двух существах, похожих на инопланетян, которых она увидела примерно в то же время в 1964 году — поздним летом —приблизительно в тридцати милях от нашего дома. Она оказалась одной из многих контактеров, которые пострадали от амнезии, и помнит лишь, что видела каких-то существ, но совершенно не помнит никаких подробностей. Через двадцать минут она очнулась словно от транса, но их уже не было. Оба были одеты в одинаковые серебряные костюмы.
Сейчас католики называют ПДМ “нашей космической Богоматерью”. Безусловно, ПДМ — это еще один архетип из коллективного бессознательного Юнга, который был здесь задолго до появления христианства. Египтяне называли ее Нуит и приписывали ей особую связь со звездой Сириус. Но ее изображения можно найти также в тех пещерных статуях, которые создавались около тридцати тысяч лет до нашей эры. Роберт Грейвс в своей знаменитой (и крайне дискуссионной) “Белой богине” попытался доказать, что поклонение Ей было древнейшей религией человечества и изначально включало употребление психоделического гриба amanita muscaria.
Ее также знали индейские шаманы, называя ее Пейотной Женщиной. Она — женская ипостась Мескалито. Кроме того (и это довольно удивительно), в “Волшебнике царства Оз” она появляется под видом волшебницы из шара. В экранизации этой сказки каждому ее появлению предшествует спуск с неба и приземление яркого серебристого шара. По мнению Балле именно так обычно рассказывают о встрече с ней дети-контактеры, а в ряде Ее чудес в Лурде и Фатиме, когда она выступала под видом ПДМ, неподалеку сверкал все тот же серебристый шар.
В одном из своих чудес в Фатиме (было ли это массовым переживанием или галлюцинацией?), она заставила солнце нырнуть к Земле на глазах у более сотни тысяч очевидцев. Если вы верите, что солнце в действительности нырнуло к Земле, то вы наивный человек (по моему личному мнению). Но если вы допускаете, что сто тысяч человек могут телепатически разделять одну и ту же галлюцинацию, вам придется ответить на Большой Вопрос. Или, наверное, лучше назвать его Сумасшедшим Вопросом: сколько же консенсусных реальностей создается подобным образом?
Я проработал пять лет (1966 — 1971) заместителем редактора в “Плэйбое”. Понятное дело, вам хочется знать, действительно ли Хеф (Хью Хефнер — основатель журнала “Ялэйбом”) трахает всех, кто снимается для его журнала, и правда ли, что он гомосексуалист? Это два самых распространенных мифа о “Плэйбое” в Западном мире.
Мы не располагаем особо секретными сведениями, но по нашим впечатлениям Хеф занимался любовью со многими из тех, кого снимал, но отнюдь не со всеми, и он не гомосексуалист. Прошу прощения.
Я занимался редактированием писем в “Плэйбой форум”, а также сочинением ответов, написанных курсивом, в которых излагалась позиция “Плэйбоя”. Эта позиция соответствовала нормальному, старомодному свободомыслию Джона Стюарта Милла (занимайся-своим-делом) и, поскольку это совпадало и с моей философией, и с философией Хефнера, я безгранично наслаждался работой. Но для нашего повествования гораздо важнее то, что пока я работал в “Плэйбое”, Уильям С. Берроуз познакомил меня с “загадкой 23”.
Впервые увидев в 1956 году еще неопубликованную рукопись “Голого завтрака”, я сказал себе: “Этот человек — величайший прозаик со времен Джеймса Джойса”. (Я до сих пор горжусь тем, что первым сделал такое сравнение). Я не был знаком с Берроузом примерно до 1966 года, и оказалось, что Билл намного приятнее и традиционнее, чем предполагали его книги: приготовившись к встрече с сумасшедшим гением, ты видел перед собой довольно прозаичного, почти академичного, вполне благопристойного гения. Вот его рассказ о феномене “загадки 23”:
“В начале шестидесятых Берроуз знал некоего капитана Кларка, который плавал на пароме из Танджера в Испанию. Однажды Кларк сказал Берроузу, что за 23 года, которые он плавает на пароме, у него не было ни единого происшествия. В этот же день паром затонул, потянув с собой на дно Кларка и всех пассажиров на борту. Вечером того же дня Берроуз, размышляя об этом, включил радио. В первом блоке новостей сообщалось о крушении самолета компании Истерн Эйрлат, летевшего по маршруту Нью-Йорк — Майами. Летчиком был другой капитан Кларк и рейс значился под номером 23”.
(Теперь-то вы поняли смысл фразы: “Капитан Кларк приветствует вас на борту”, — которая всегда появляется в многочисленных сюрреалистических романах Берроуза с неким зловещим подтекстом.)
После этого Берроуз начал собирать данные о странных совпадениях. К его удивлению, во многих из них фигурировало число 23. Когда он рассказал об этом мне, я начал проводить собственное расследование — и тоже выяснил, что во многих катастрофах задействовано число 23.
(Читатели “Вызова шанса” Кестлера знают, что в этой энциклопедии странных совпадений тоже многократно встречается число 23.)
Конечно, это иллюстрирует концепцию Джано Уотс о “сети” — линиях совпадений-синхронистичности, связывающих все-со-всем. Это также аналогия (а возможно, и нечто большее, чем аналогия) с тем, что физики называют принципом квантовой неразделимости — ПКН. Согласно ПКН, который одними физиками признается, а другими отрицается, каждая частица в любой точке пространства оказывает влияние на все остальные частицы.
Правдоподобное расширение этого принципа предлагает д-р Фритьоф Капра, молодой физик из Беркли, который ощутил квантовую неразделимость во время пребывания в измененном состоянии сознания. В “Дао физики” д-р Капра отстаивает “теорию странных петель”, которая утверждает, что все есть причина всего, во всех направлениях времени. [20] Квантовая неразделимость и теория странных петель — это различные онтологические версии так называемых “нелокальных” моделей в современной физике. Нелокальные модели не ограничены эйнштейновским барьером световых скоростей; к примеру, они допускают, что будущее может определять настоящее в такой же мере, как это делает прошлое. Вспомним известное стихотворение:
| Жила-была леди, звалась она Лета И мчалась со скоростью большею света, За ужином как-то она удалилась, Что относительно длилось, И вдруг явилась — еще до обеда. |
Последним “выкрестом” в нелокальную, или нехронологическую, модель стал знаменитый астроном-космолог сэр Фред Хойли, который откровенно поддерживает нелокальную трансвременную теорию причинности в своей последней книге “Десять ликов Вселенной”.
Теории нелокальности, как и синхронистичность Юнга, уводят нас от ньютоновского механизма действия-противодействия и до жути близко приближают к логике “И-Цзин” и даосизма, в которых кажущееся случайным выбрасывание трех монеток может раскрыть архетипический образ персонального и космологического значения. Опираясь на такого рода логическое обоснование (или разумное объяснение), я отнесся к “загадке 23” как к сигналу, который надо постараться расшифровать.
Через какое-то время моя страсть к регистрации каждого значка 23, который встречался мне на пути, начала раздражать мою Прекрасную Рыжеволосую Жену Арлен. “Все это — в твоей голове, — говорила она мне не раз. — Ты замечаешь только 23 и игнорируешь остальные числа”.
Естественно. Но я знал причину ее раздражения. Тайна числа 23 коснулась ее еще до знакомства со мной. Две наши старшие дочери (от ее первого брака) родились 23 февраля и 23 августа соответственно.
Как-то раз Нумеролог отправился в кино с другом, который особенно подозрительно относился к этой одержимости числом 23. Сюжет фильма повествовал о бедном идиоте (IQ около 70), который в результате нейрохирургической операции трансформируется в гения-сверхчеловека (с IQ 200+). В сцене проведения тяжелейшей операции мы видим номер операционной, и, разумеется, это номер 23. Спина моего друга напряглась. “Боже праведный, Иисусе, — глухо произнес он.
— Как ты это делаешь?”
Большинство данных, собранных по числу 23, сведено в книге “Иллюминатус”, к. которой и отсылается читатель. Приведу несколько примеров:
Колл “Бешеная собака” был убит на Двадцать третьей стрит, когда ему было 23 года; через год, 23 октября 1935 года, застрелили и самого Шульца (оплатившего заказное убийство Колла). 23 октября того же 1935 года был ранен Кромпьер, король гарлемских преступников. (“Кажется, это одно из тех совпадений”, — сказал он полиции.) Убийца Шульца, Чарли Уоркмэн, в течение 23 лет отбывал тюремное заключение, после чего был условно освобожден.
Стоит ослику — метапрограммисту заметить несколько странностей такого рода, как ключевой сигнал становится заметным повсюду. Вскоре я обратил внимание на 23 аксиомы, открывающие евклидову геометрию; на факт, что в фильме “Аэропорт” сумасшедший террорист, подложивший бомбу в самолет, занимает место под номером 23; что в старых театральных постановках “Сказки о двух городах” Сидни Картон
— это двадцать третий человек, гильотинированный в момент кровавой кульминации (некоторые лексикографы считают это событие источником происхождения загадочного жаргонизма “23-я свалилась!”). Число 23 в телеграфном коде означает “крах”, “пробой цепи”, а гексаграмма 23 в “И-Цзин” означает “разрыв”. Я аж затрясся, обратив внимание, что в момент зачатия каждые Мама и Папа дают по 23 (!) хромосомы для оплодотворенной яйцеклетки, а в спирали генетических мета-программирующих инструкций ДНК через каждые 23 ангстрема появляются необъяснимые иррегулярности. Алистер Кроули, определявший в “Каббалистическом словаре” 23 числом “расставания, разделения, разлуки”, “радости”, “нити” и “жизни”, позднее пробудил в умах немыслимые предположения, что, возможно, число 23 каким-то образом связано с репродуктивностью.
Пропустите через ваш самый скептический фильтр следующее мнение профессора Ганса Сейселя из университета Чикаго: “Мои бабушка с дедушкой жили в Габлонзе, Моцарт-штрассе, 23; мы жили в Вене на Россерланде, 23; наша адвокатская контора находилась на Гонзагогассе, 23; моя мама жила на Альсештрассе, 23 в квартире 23, и так далее…”
Находясь в Монте-Карло, мать профессора Сейселя купила книгу Ильи Эренбурга “Любовь Жанны Ней”, в которой героиня выигрывает большую сумму в рулетку, поставив на число 23. Фрау Сейсел решилась на эксперимент и 23 выпало со второй попытки. [22]
Это архетипично. По мере продолжения нашего рассказа мы увидим, что отдельные сущности, руководящие гипотетическим Космическим центром управления совпадениями д-ра Джона Лилли, уделяют особое внимание тем, кто уделяет внимание им.
Тем временем Нумеролог получил новое рациональное объяснение для оправдания своей одержимости: знаменитую историю о том, как д-ра Джеймса Уотсона, спускавшегося по винтовой лестнице в Оксфорде, вдруг осенило, и он предположил, что молекула ДНК может иметь форму винта или спирали. Вопреки всем имевшимся на то время микрофотографическим данным, противоречившим его теории, Уотсон иррационально верил своей интуиции и продолжал работать над этой моделью. В конце концов, он получил Нобелевскую премию, доказав, что ДНК — это двойная спираль (точнее, две переплетенные спирали). 23 было моей винтовой лестницей, моим интуитивным сигналом.
 |
|
О “загадке 23” и ее повторении в истории гибели Шульца рассказывается в трилогии “Иллюминатус!”. |
Однажды в 1966 году Тим Лири заглянул ко мне в офис, и Нумеролог с Сумасшедшим Ученым отправились вместе пообедать. Незадолго до этого я обнаружил несколько ссылок на “Лири” и “ЛСД” в “Поминках по Фтнегану” и спросил Тима, что он об этом думает. Он ответил, что Лири — распространенная ирландская фамилия, а ЛСД в Ирландии означает “фунты стерлингов, шиллинги, пенсы”.
Затем мы заговорили о серьезных материях и перешли к обсуждению роли ЛСД в онкологии. Тим весьма радовался и связывал большие надежды с разнообразным успешным применением ЛСД при лечении раковых опухолей в последней стадии.
Нумеролог упомянул о телевизионном шоу, посвященном исследованиям, которые проводились в Спрйнг-Гроув по ЛСД и алкоголизму. “Ты обратил внимание на д-ра Ангера, обнимающего того путешественника? — спросил Тим. — Это признак того, что он был в Миллбруке. Всякий терапевт, обнимающий психоделического путешественника, был в Миллбруке”. Казалось, он придает этому не меньшее значение, чем своим теоретически-методологическим разработкам в области психофармакологии. Фактически, табу на прикосновение к пациенту, который всегда считался ниже по положению, чем психотерапевт, в шестидесятые годы разрушалось повсеместно; но Тимоти, со свойственной ему пылкостью, воспринимал это с гораздо большим энтузиазмом и воодушевлением, чем кто-либо другой.
Через несколько вечеров Редактор “Плэйбоя” снова столкнулся с Тимом на богемной тусовке в особняке Хефнера.
Тим накачался спиртным и не сводил глаз с одной из хефнеровских кисок, которую явно хотел как можно скорее трахнуть, поэтому Редактору не удалось завязать с ним продолжительный разговор.
* * *
В то время вовсю разгоралась вьетнамская война, и настойчивость, с которой правительство лгало обо всем, связанном с войной, начала расшатывать социальную структуру США. По определению ученых, занимающихся теорией информации, систематическая ложь создает “ситуацию дезинформации”, когда каждый человек в конце концов начинает подозревать, демонизировать и дьяволизировать всех и вся.
Пол Уотцлавик, помимо прочих исследований, ставил классические эксперименты, в которых совершенно здоровые люди начинали вести себя со всей иррациональностью госпитализированных параноиков или шизофреников — просто потому, что им намеренно и систематически лгали. Такого рода “дезинформационная” матрица настолько типична для...многих сфер нашего общества (реклама, организованная религия и правительство), что некоторые психиатры, к числу которых принадлежит и Р. Д. Ланг, считают ее основной причиной психотических срывов. Когда политика лжи становится...нормой жизни, паранойя и психоз становятся “нормальным состоянием”. Поскольку основным лжецом шестидесятых было правительство, оно заблуждалось больше, чем кто-либо другой, так как его карта реальности стала классической дезинформационной системой. Истеблишмент начал озираться вокруг в...поисках главных преступников, виновных в эскалации брожения и раскола в обществе. С единодушным одобрением на роль преступника номер один был избран Тимоти Лири.
Под вывеской “Война наркотикам” началась “война научным исследованиям”.
Иными словами, под вывеской “война наркотикам” в обществе нагнеталась истерия и велась самая настоящая “охота на ведьм”. Это привело к тому, что число людей, употреблявших наркотики, с каждым годом неуклонно возрастало, особенно среди молодых, невежественных и неподготовленных, и пагубные последствия были заранее предсказуемы. Единственными экспериментами, которые были остановлены, стали научные эксперименты ученых, только-только начинавших узнавать что-то новое о нервной системе. Именно тогда их заставили свернуть свои исследования.
Вот некоторые из свидетельских показаний д-ра Лири, которые он давал в Сенате в 1966 году:
Сенатор Эдвард Кеннеди: Не кажется ли вам, что следовало бы установить контроль хотя бы над ввозом наркотиков?
Д-р Лири: Что касается продажи, изготовления или распространения — да.
Кеннеди:... Вы даете свидетельские показания. Итак, почему вы считаете, что такой контроль должен быть установлен?
Лири: Я считаю, что коммерческая деятельность, связанная с изготовлением, продажей и распространением этих веществ, должна контролироваться, так как покупатель ничего не знает о качестве. Ему неизвестно, насколько это опасно, и он вообще не знает, что покупает. Нужны законы, точно так же как есть законы об амфетаминах...
Кеннеди: Вы говорите “ничего не известно о качестве”. Чего вы опасаетесь, говоря о качестве?
Лири: Мы не хотим, чтобы в Соединенных Штатах сформировался “черный рынок” по продаже или распространению ЛСД...
Кеннеди: Почему?
Лири:...Или барбитуратов, или алкоголя. Когда вы покупаете бутылку спиртного...
Кеннеди: Это к делу не относится. Мы говорим об ЛСД... Почему вы против их бесконтрольного изготовления и распространения? Потому что это опасно?
Лири: Потому что вы не знаете, что приобретаете...
Кеннеди: Потому что это опасно? [23]
И так далее. Лири постоянно пытался указать на ужасы “черного рынка”, который обязательно появится вследствие повсеместной криминализации ЛСД, а Кеннеди постоянно его перебивал и пытался запутать, чтобы выбить признание “вины”. Правительство шло напролом и запретило исследования в области ЛСД. Почти немедленно образовался “черный рынок” и начал быстрыми темпами расширяться в масштабах всей страны. Никто не знал, что покупает. Устрашающе множились плохие путешествия, особенно среди людей, которых арестовывали в моменты импринтной уязвимости, так как в этом состоянии у них импринтировалось ощущение беспомощности, страха и паранойи. Такие же результаты были получены во время секретных экспериментов ЦРУ, в которых субъекты не знали, что с ними делали. Все это можно было бы предотвратить, если бы работа Лири, касавшаяся установки, обстановки и дозировки, была правильно понята.
Увы, в средствах массовой информации суть работ Лири никогда четко не формулировалась. Там его выставляли сумасшедшим, который хотел, чтобы все принимали ЛСД, а позднее — криминальным гением, который стоял за “черным рынком”, хотя именно он всеми силами пытался предотвратить его образование. И нигде (!) и ни разу (!) не сообщалось, что во время проводимых Лири исследований по ЛСД не было ни одного плохого путешествия, ни одного нервного срыва, ни одного самоубийства.
Один из писателей в рекламном отделе “Плэйбоя” по выходным предпринимал “кислотные” путешествия, употребляя дрянь, которую его поставщик с “черного рынка” называл ЛСД. (К тому времени ЛСД объявили вне закона.) Как-то раз этот писатель, которого мы назовем Джозефом К., рассказал мне, что во время серии последних путешествий он принимал телепатические послания из внешнего космоса. Материалист не сумел полностью скрыть свой мгновенно возникший скептицизм, и Джозеф К. тотчас же умолк. Мы больше не слышали от него ни единого слова по этому поводу, а со временем он ушел из “Плэйбоя” и пытался писать для Голливуда.
В то время я выкинул из головы “всю эту мистическую чепуху” и играл роль светского, искушенного и преуспевающего Редактора “Плэйбоя”. Странное было чем-то вроде бедности и случалось только с другими людьми. Я шел прямо к цели — Гедоническому Удовлетворению — преимущественно благодаря новому наркотику, который вошел в мою жизнь, барышне-искусительнице по имени Мария Хуана, богине секса, экстаза и “поведения-в-соответствии-со-своими-желаниями”. К моменту трагических событий съезда демократической партии 1968 года Материалист почти регулярно курил марихуану, как делали это все остальные сотрудники не только редакции “Плэйбоя”, но и всех остальных журналов, которые мы знали, а также всей информационной индустрии в целом.
Как-то вечером Гедонист-Материалист блаженно балдел, одиноко покуривая дома травку — дети уже спали, а Арлен (парадоксально для жены редактора “Плэйбоя”, не правда ли?) ушла на собрание феминисток. И вдруг я сделал нейрологическое открытие. Самогипноз довольно легко воспроизводится на травке, без утомительной подготовки, с которой начинается обычный гипноз. Из травки, которая отправляла тебя экспромтом в очередное захватывающее путешествием по миру восхитительных ощущений, она становилась инструментом тщательно разработанной программы сенсорного обогащения. Ты мог превращать музыку в цветовую палитру, в нежные прикосновения, во вкусовые ощущения; ты мог разрастаться до гигантских размеров или сокращаться до размеров собственных клеток и молекул; ты мог настраивать собственную нервную систему, словно это гибрид микроскопа и телевизора.
Через несколько захватывающих месяцев экспериментирования я вдруг понял, что могу достичь всего этого без марихуаны. Именно тогда потрясенный Материалист в конце концов начал понимать, что имел в виду Фрейд, когда говорил о проекции, а Будда — о майе. Словно стопка кристально чистой водки, меня обожгла простая мысль: что бы ни означала “реальность” с философской точки зрения, наш повседневный опыт (то есть отвечающее здравому смыслу определение “реальности”) почти полностью программируется нами.
Этот киномонтаж столь стремителен, что обычно мы даже не осознаем, что занимаемся им постоянно; при этом мы вводим множество вещей, которых вообще нет (фрейдовская проекция), и упускаем миллионы вещей, которые есть.
Когда Будда говорил, что нормальное сознание — это иллюзия (майя), он как раз имел в виду отождествление конечного продукта с точным отражением объекта чувственного восприятия.
Любитель травки вскоре понял, что марихуана может стать инструментом, при помощи которого можно настраивать нервную систему с такой же легкостью, как изображение на телевизионном экране. Я пришел к тому, что семантик Кожибский называет “сознанием абстракции” — осознанием обычно подсознательного механизма, посредством которого каждый из нас переделывает мир по своему образу и подобию. Теперь Нейролог взялся за йогу — совершенно не мистически и без малейшего пиетета. Я понимал, что йогический тренинг — чем бы помимо этого он ни был — представляет собой метод освобождения нервной системы от обусловленного восприятия. Сочетая марихуану с йогой, я быстро продемонстрировал себе на непосредственном опыте, что нервную систему можно освободить фактически от каждого ощущения и рефлекса, которые составляют наш обычный спектр восприятия.
В эти же годы наш старый приятель Алан Уотс, самый скептичный богослов и экспериментирующий мистик, занимался подобными исследованиями и пришел к похожим выводам. Во время одного из приездов в Чикаго он сказал другому редактору “Плэйбоя”: “Но, дорогой дружище, реальность, знаете ли, — это лишь чернильная клякса Роршаха”. Увы, те, кто лично, на своем нейрологическом уровне, не проводил такие исследования, вряд ли могут это понять; редактор отнесся к этой фразе цинично. Позднее Пол Красснер, редактор “Реалиста”, высказал эту же мысль заковыристей: “Реальность — это сырая глина”. Люди, не пережившие все это на непосредственном опыте, не понимали, о чем идет речь; они делали поспешные выводы, что у определенного слоя интеллигенции “съезжает крыша”...
В этот период моих любительских занятий йогой Тим Лири привез в Чикаго гастрольный спектакль “Смерть разума”, и, должен признаться, он не произвел на меня такого же глубокого впечатления, как раньше. Тим бродил по сцене босиком, жег ароматические палочки, читал лекцию о Будде, иллюстрируя текст психоделическими слайдами и фантастическими световыми эффектами, и походил на эдакого христианского миссионера.
Мне показалось, что блестящий ученый вырождался во второсортного мессию, но через пару дней я встретил Тима на улице возле здания “Плэйбоя”, и мы снова вместе обедали. Тим был оживленнее, энергичнее и веселее обычного, он искрился юмором и постоянно подшучивал над собственным исполнением роли Гуру. Никто из нас не говорил об этом вслух, но было понятно, что большая часть нынешнего образа Тима — просто агитпроп того, во что он по-настоящему верил —в потенциальную возможность правильно принимаемого ЛСД репрограммировать достаточное количество нервных систем, чтобы ускорить расширение сознания и разума еще до того, как мы успеем опустошить самих себя и нашу планету.
Почему-то мы заговорили о д-ре Вильгельме Райхе, и я сравнил растущие у Тима проблемы с законом с проблемами Райха. Д-р Райх был первым фрейдистом, который буквально воспринял открытия Фрейда и открыто утверждал, что большинство неврозов спровоцировано иудейско-христианским синдромом подавления сексуальных желаний.
Райх утверждал, что эти неврозы служат непосредственной причиной расизма, сексизма, насилия, преступлений и войн. Он делал вывод, что подавление сексуальных желаний — это проблема номер один в здравоохранении, которую надо решать так же настойчиво и энергично, как проблемы полиомиелита или рака. Райх начал пропагандировать эту ересь еще в двадцатые годы. В тридцатые годы (за много лет до Мастерса и Джонсона) он приступил к статистическому исследованию пар, между которыми была половая связь.
За эти и другие радикальные взгляды д-ра Райха изгнали из Международного общества психоаналитиков, выгнали из коммунистической и социалистической партий Австрии, выслали из Германии и опорочили в шведской прессе до такой степени, что он не мог продолжать работать в этой стране. Затем его оклеветала Американская медицинская ассоциация, и, в конце концов, в 1957 году он умер в федеральной тюрьме. Для меня и многих других людей это было убедительным свидетельством отсутствия научной свободы в нашем двадцатом веке. Когда мышление ученого становится слишком революционным, научная свобода становится такой же фикцией, как научная свобода в мрачном средневековье. Но Тима история д-ра Райха в этом не убедила.
“У меня во всех отношениях прекрасное здоровье, — диагностировал он свое состояние с широкой доброй усмешкой. — Я действительно надеюсь пережить эту истерию и гонения и дожить до того времени, когда мои теории подтвердятся и когда мои методы будут использоваться ежедневно в каждой клинике мира. — Его глаза хитро блеснули. — Но * надеюсь, что к тому времени буду отстаивать новую ересь и снова накличу на себя беду”.
Возвращаясь к книге из антологии Дэвида Соломона “ЛСД” [24], опубликованной в 1964 году, я испытываю довольно странное чувство. Это сборник статей таких заметных ученых, как д-р Хамфри Осмонд, д-р Джеймс Террилл, д-р Чарльз Сэвидж, д-р Дональд Джексон, д-р Сэнфорд Ангер (помните, тот, который обнимал пациента?), д-р Джонатан Коул, д-р Мартин Кац, д-р Эрик Каст, и т. д Эти ученые пишут о благотворных и многообещающих изменениях в сознании (и поведении), которые вызываются ЛСД, если его принимать в соответствующей обстановке при правильной установке. Здесь же можно познакомиться с полными оптимизма и надежды взглядами философов Олдоса Хаксли и Алана Уотса о потенциальных возможностях ЛСД. Вступление к этому тому написано д-ром Лири, которого большинство авторов научных статей называют уважаемым коллегой. Короче говоря, создается ощущение, что весь этот том словно выпал сквозь щель во времени из другой вселенной.
Неужели все это было опубликовано? Неужели авторы статей не были тотчас же брошены за решетку? Каким же был тот мир, в котором ЛСД можно было обсуждать научно, объективно и рационально? Как пишет д-р Лири в “Проклятии овального зала”:
“Очень мало американцев, даже в эти пост-уотергейтские дни, понимает, как Никсону удалось создать свою специальную тайную элитную полицию. Под вывеской “контроль наркотиков” с одобрения либералов средних лет осуществился этот оруэлловский государственный переворот. Все оказалось так просто. Наркобюджет подскочил с двадцати двух миллионов до ста сорока миллионов… Конституционные права временно отменили, а для одного легко узнаваемого слоя общества избирательно ввели закон военного времени (арест без ордера, задержание и обыск на месте, комендантский час и т. д.)… Землю окутал страх. Представителей контркультуры арестовывали, им не давали покоя, принуждали молчать. Пресса полностью обслуживала власть…”[25]
В ходе террористической кампании, описываемой Лири, его самого неоднократно арестовывали. Он был осужден за хранение двух сигарет с марихуаной (хотя он и утверждал, что это был подлог, но либералов не интересовали его показания, так как новыми богами корпоративного либерализма стали полицейские). Его приговорили к 30 (!) годам тюремного заключения, освободили под самый высокий в мире размер залога (пять миллионов долларов), похитили в Афганистане, хотя в странах, с которыми не заключен договор о выдаче преступников, такие похищения людей судебная система США квалифицирует как нелегальные, временно заковали в кандалы, затем на протяжении девятнадцати месяцев держали в одиночном заключении и на десять месяцев лишили права переписки и общения с родственниками и защитником.
Все это происходило средь бела дня, открыто, демонстрируя полную неспособность либералов и активистов Американского союза защиты гражданских свобод распознать такое же грубое нарушение (Конституции, как и во время знаменитого “Красного террора” в начале пятидесятых.
Я с ужасом наблюдал, как машина бюрократизма и фанатического ханжества уничтожала д-ра Райха в пятидесятых. Это был опыт отрезвления, первый проблеск понимания, что наше правительство (так же, как и все остальные правительства) — скорее плохое, чем хорошее. Другим людям это отрезвление принес Вьетнам, или сотрудничество с неграми и индейцами в борьбе за гражданские права, в ходе которого они поняли, что жалкое положение этих меньшинств — не просто тяжелый политический “вопрос”, а весьма болезненная реальность. К кому-то оно пришло с Уотергейтом. А к некоторым не пришло до сих пор.
Сторонник Свободомыслия, я “протрезвел” в 1957 году, когда агенты Управления по санитарному надзору за качеством продуктов питания и медикаментов свалили все книги д-ра Райха — тридцать лет научных исследований — в мусоросборник на Вансинвурт-стрит в Нью-Йорке и сожгли.
Сожжение книг было сценой, характерной для нацистской Германии, и кошмаром всех антинацистских фильмов, которые Сторонник Свободомыслия видел в детстве. И эта сцена стала реальностью в его родной стране, в его время.
В те годы Сторонник Свободомыслия писал много статей в поддержку Райха в авангардистских политических и оккультных малотиражках — только тех, которые добровольно хотели печатать такие материалы. Я писал, что правительство США играет роль Святой Инквизиции по отношению к новому Галилею — Райху. Единственным результатом всей этой писанины стало то, что мне пришлось познакомиться со многими райхианцами и выяснить, что эти ужасные типы эмоционально склонны к параноидальному, догматичному и фанатичному эгоманиакальному поведению (бессознательной, но блистательно точной имитации всех симптомов стресса, которые сформулировал сам Райх после семи лет гонений и травли со стороны Вашингтона).
Итак, наступили шестидесятые годы, но сценарий “убей-еретика”, в котором роль жертвы отводилась Тимоти Лири, проигрывался по-прежнему. Действие разворачивалось так же механически и стереотипно, как в ходе ежегодного языческого жертвоприношения девственницы кукурузному полю ради получения богатого урожая. Райх называл этот кровавый ритуал “убийством Христа” и говорил, что он будет повторяться вновь и вновь, пока человечество вытесняет “броней мышц” свободную пьесу любви и сексуальности. Невольно начинаешь задумываться, что старина Райх знал, о чем говорил...
В 1966 — 1967 годах я опубликовал несколько “подрывных” статей в малотиражном журнале “Нью Либертариан” и завязал дружбу (по почте) с его редактором Керри Торнли. Мы начали писать друг другу довольно длинные письма (Торнли жил в Лос-Анджелесе, а я в Чикаго), удивляясь, насколько одинаковы наши политические взгляды. Мы оба восставали против любой формы насилия или подавления личности как со стороны правительства, так и со стороны людей, называвших себя революционерами. Мы не питали ни малейших иллюзий по поводу правого и левого крыла, хотя по-прежнему оставались, утопистами без определенной утопии, в которую можно было верить. Иногда мы мечтали о плавающих в международных водах коммунах свободных людей, что, в случае со мной” вылилось в анархическую подводную фантазию “Иллюминатуса”, а позже в энергичную поддержку планов Космической Миграции д-ра Лири и проф. Джерарда О'Нейла.
В одном из писем Торнли упомянул, что служил в морской пехоте с Ли Харви Освальдом и что они были приятелями. Я ответил, что во время убийства жена Освальда жила у сестры моего врача. Нас поразило и озадачило такое совпадение, но тогда мы (еще) не называли это синхронистичностью.
В конце концов благодаря Торнли и другим калифорнийским сторонникам свободомыслия я оказался посвященным в таинства дискордианизма, первой “настоящей религии”, которую Торнли и Грегори Хилл разработали в 1958 году. В основе дискордианизма лежит поклонение Эриде, греческой богине хаоса и раздора, по-латыни Дискордии. Поскольку читателям “Иллюминатуса” уже многое известно об этой благородной вере, приведем здесь лишь краткие тезизы, цитируя “Руководство для дискордианиста-евангелиста”, которое написал Торнли:
ПРИЕМ СОКРАТА наиболее действен при столкновении с человеком несведущим. Приемом Сократа мы называем практику, при которой аргументация начинается с того, что вы задаете вопрос. Вы с невинным видом приближаетесь к ничего не подозревающей жертве и как бы между прочим спрашиваете:
“А знаете ли вы, что Бога зовут Эрида, и что ОН — девушка?” Если оппонент отвечает: “Да”, — это означает, что он скорее всего эридианец, и на этом можно ставить точку. Если же он отвечает: “Нет”, — быстро переходите к
КАТЕГОРИЧНОМУ УТВЕРЖДЕНИЮ и говорите: “Ну да, Бог — это девушка, и Его имя — ЭРИДА!”. Незаметно наблюдайте, убедили вы субъекта или нет. Если да, — мгновенно приводите его к присяге перед вступлением в Легион Динамического Раздора, пока он не передумал. Если же он не выглядит убежденным, переходите к
НЕОБХОДИМОСТИ ВЕРЫ: “Но должна же у вас быть вера! Без веры теряется смысл! Я искренне сожалею, если у вас нет веры”. А затем внесите:
ЭЛЕМЕНТ СТРАХА и зловещим голосом спросите: “А знаете ли вы, что случается с теми, кто отрицает существование Богини?” Если он колеблется, не говорите, что его последующей реинкарнацией наверняка станет Пуговица с френча Мао, которую передадут беднякам, пострадавшим в зонах стихийного бедствия (что было бы подло), а просто печально покачайте головой и, утирая навернувшуюся слезинку в уголке глаза, обратитесь к:
УЛОВКЕ ПЕРВОГО ПУНКТА, когда вы указываете на весь раздор и путаницу в мире и поясняете: “Ну так что, умник, кто по-твоему отвечает за все это, черт побери?” Если он скажет: “Никто, некие объективные силы”, — то быстро хватайтесь за:
СЕМАНТИЧЕСКОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО и говорите, что он совершенно прав и что эти Объективные силы обладают женской природой, и что имя им — Эрида. Если же он, о чудо из чудес, до сих пор упрямится, переходите к:
ПРИЕМУ МЕТАФОРИЧЕСКОГО СИМВОЛИЗМА и говорите, что искушенные люди вроде него сознают, что Эрида — это метафорический символ, иллюстрирующий Неописуемую Метафизическую Реальность, а эридианское движение больше похоже на поэму, чем на науку, и что если он вовремя это не поймет, то скорее всего превратится в драгоценную Пуговицу Мао и будет передан Бедным в регион бедствия. Затем заносите его в список подписчиков.
Дискордианская теология все более и более усложнялась (по мере ее разработки и совершенствования) такими людьми, как Торнли, Грег Хилл, и многими другими, кого в это втянули — Бобом Ш и еще одним редактором из “Плейбоя”, Камденом Бенаресом (автором книги “Дзен без учителям”}, поэтом Джудит Абрахаме, д-ром Робертом Ньюпортом, психиатром, и еще многими удивительными людьми. В конце концов Грег Хилл создал Библию дискордианизма, которую назвал “Principle Discordia”. Ни один из ее элементов не был просто пародией на религию сам по себе. Все это вместе было упражнением в партизанской онтологии — попыткой сделать насреддиновского осла видимым. Дзенская версия немых комиксов. Мы называли это операцией “едет крыша”.
(Мы все получали массу удовольствия от дискордианизма. Никто из нас тогда (пока еще) не осознавал, что операция “едет крыша” может выйти из-под контроля...)
Все религии строятся на догмах, которые считаются абсолютными вероучениями. Дискордианизм строится на катмах, то есть относительных метавероучениях. Одной из первых катм дискордианизма стал Закон Пяти Терри Торнли, согласно которому все происшествия и события непосредственно связаны с числом пять, или числом, кратным пяти, или числом, тем или иным образом связанным с пятью, при наличии достаточной изобретательности со стороны интерпретатора. Как правило, мы излагали это новичкам без ключевого (выделенного курсивом) финального условия; их делом было обнаружить ослика — метапрограммиста и разобраться с этой частью самостоятельно.
Я ввел Закон Двадцати Трех, который получил в наследие от Берроуза, мотивируя это тем, что 2+3=5.”Вскоре дискордианцы отовсюду слали сообщения о числах пять и двадцать три, которые встречались в современной истории и в прошлом.
Это рисунок
|
|
ЧТО РЕАЛЬНО? |
||
| Действительно ли эти пять камешков образуют пятиугольник? Сторонники анэристической иллюзии ответят “да”. Сторонники эристической иллюзии ответят “нет”. Соедините камешки крест-накрест — и вы получите звезду. Просветленный разум способен увидеть все эти варианты, хотя и не настаивает, что какой-то один из них в действительности реален или что ни один из них в действительности не реален. Звезды, пятиугольники и бесформенность — все это его же собственные творения, и он волен делать с ними все, что пожелает. Именно в этом суть концепции числа пять. | |||
|
Реальная реальность есть! Но все, что ты знаешь о ней — в твоем сознании и принадлежит тебе. Так что ты волен делать с ней все, что пожелаешь. Концептуализация — это творчество, а ТЫ — ТВОРЕЦ. |
|
||
|
|
Когда мне было лет восемь или девять, я купил журнал с изображением женских гениталий. Представьте мое разочарование, когда, разглядывая фотографии в микроскоп, я обнаружил, что вижу лишь последовательность точек. |
||
|
Страница из ныне легендарной “Principia Discordia”. В соответствии с анэристической иллюзией, порядок реален; в соответствии с эристической иллюзией, реален беспорядок, или хаос. Просветление — это осознание, что все зависит от восприятия. См. иллюстрацию на стр. 58. |
|||
Вы достигаете дискордианского просветления, когда осознаете, что хотя Богиню Эриду и “Закон Пяти” нельзя буквально признать реальностью, их нельзя признать и чем-нибудь еще. Из сотни миллионов жужжащих, резких, интенсивных сигналов, получаемых ежеминутно, человеческий мозг большую часть игнорирует, а остальное организует в соответствии со своей нынешней системой убеждений. Один человек отбирает законопослушные-и-организованные сигналы и заявляет, что все проецируется Космическим Разумом (как в доктринальном учении Фомы Аквинского), а другой отбирает хаотические сигналы и утверждает, что Бог — это Безумная женщина (как в дискордианизме). Мозг подгоняет поступающие сигналы под любую систему убеждений... или под дюжину других систем.
На семинарах по экзопсихологии я особенно это подчеркиваю. Для этого я прошу всех слушателей визуализировать вестибюль, по которому они проходят, чтобы попасть в нашу аудиторию, и увидеть предметы, которые там находятся. Затем я спрашиваю, сколько человек визуализируют пять разных предметов, десять, пятнадцать… Когда находится человек, сохранивший в архиве памяти самое большое количество различных сигналов, мы выписываем на доске все элементы из вестибюля данного человека. Мы обозначаем их числом X. Далее мы собираем все сигналы от остальных слушателей семинара, которые не вошли в предыдущий список, и вносим их в другой список, где обозначаем их числом Y. Количество элементов в этом новом списке всегда выше, чем 2Х. То есть, если чемпион по запоминанию из этой аудитории зарегистрировал в вестибюле 14 сигналов, вся аудитория в целом регистрирует 28 и более сигналов.
Это демонстрирует, что один из способов удвоить ваш практический ум (осознавание деталей) состоит в попытке получить максимально возможное количество сигналов от других людей, какими бы безумными вам ни казались их карты реальности, какими бы бессмысленными и раздражающими они ни выглядели поначалу.
|
Наша укоренившаяся привычка экранировать все человеческие сигналы, которые идеально не совмещаются с нашей излюбленной картой реальности, как раз и представляет собой тот самый механизм, который мешает нам поумнеть. |
Этот эксперимент также иллюстрирует сформулированный Лири “принцип нейрологического релятивизма”. Два человека никогда не воспринимают одни и те же сигналы.
Каким бы ни был “объективный” вестибюль (возможно, игрой энергий, если мы верим современной физике), каждый проходящий по нему человек создает отдельный туннель реальности, — вестибюль, соответствующий его собственным нейрологическим привычкам. Нет двух людей, которые экзистенциально попадали бы в “один и тот же” вестибюль.
В связи с этим мне доставляет колоссальное удовольствие приводить доводы в пользу дискордианской позиции, дискутируя с теологом-томистом или детерминистом-материалистом старой закалки. Во вселенной встречается столько же свидетельств хаоса и несуразицы, сколько свидетельств закона и гармонии; нужно просто начать их выискивать.
Разумеется, долгое время я вообще не подозревал, что наша владычица Эрида, богиня раздора, была просто Космической Богоматерью, возвращавшейся ко мне под разными масками.
Дискордианизм опровергает основы монотеистической западной религии, западной логики и западной законности, каждая из которых признает, что существует лишь одна правильная модель, которая остается истинной во всех случаях.
Увы, последними среди тех, кто сможет по достоинству оценить философию дискордианизма, будут люди, религиозные в догматическом иудейско-христианском смысле, логики, которые до сих пор не поняли Доказательство Геделя, а также законники всех мастей.
Тем не менее, совершенно по-донкихотски Кер Торнли, волоча за собой свою дискордианскую историю, упорно лез в эпицентр Мании Убийства Кеннеди, волна которой захлестнула нацию в шестидесятые. Он прямиком направился к законнику из Нового Орлеана Д. Э. Джиму Гаррисону по прозвищу Веселый Зеленый Великан. С таким же успехом он мог отправиться к теологу-томисту.
В 1967 году, прочитав книгу Марка Лэйна “Поспешный вывод” и еще рад книг об убийстве Кеннеди, Керри решил, что его старый друг Ли Харви Освальд вообще не убивал президента; не исключено, что это мог быть какой-то заговор.
Торнли наивно поехал в Новый Орлеан и несколько раз подолгу беседовал с окружным прокурором Гаррисоном, который возобновил расследование, которое, казалось, должно было раскрыть такой заговор.
Из Торнли и Гаррисона, мягко говоря, никак не получалась слаженная команда. В конце их последней беседы оба послали друг друга к чертовой матери. Дискордианизм и закон не смешиваются. Керри уехал из Нового Орлеана и в сердцах проинформировал всех друзей и людей, с которыми переписывался, что Гаррисон — беспринципный демагог, который организовал охоту на ведьм, чтобы потрясти воображение обывателя и заработать политические очки. Помощники Гаррисона парировали это серией несуразных выпадов в адрес Торнли.
Естественно, я тоже оказался втянутым в эту дискуссию. Она происходила в то время, когда я начал понимать, насколько случайны и условны представления о реальности, которые создаются нервной системой обычного человека. Официальная пресса стопроцентно стояла на антигаррисоновской позиции, отвергая все его обвинения. Независимая пресса была стопроцентно прогаррисоновской и поддерживала все его обвинения. На языке Лири, все сигналы, которые можно было организовать в “хороший” гештальт Гаррисона, распространялись свободно и во всех возможных направлениях в “игре независимой прессы”, а все сигналы, формирующие “плохого” Гаррисона, вернее, не соответствовавшие образу “хорошего” Гаррисона, были слабыми и умело оставлялись для “игры официальной прессы”.
“Боже мой, — сказал себе Сторонник Свободомыслия в начале 1968 года, когда он это понял, — левое крыло настолько же роботизировано, как и правое”. (Мы просим прощения за нашу наивность, в силу которой не сумели разобраться в этом гораздо раньше 1968 года).
Несомненно, это иллюстрировало первый закон дискордианизма: “Заключения рождают заключенных”. То, во что ты веришь, загоняет тебя в клетку.
Торнли, как я понял по его письмам, а затем во время визитов, был остроумным агностиком и свободомыслящим человеком, страдавшим догматичностью лишь в отношении анархизма и пацифизма. Уничтожение жизни в любой форме противоречило его личной морали. Считать его участником заговора с целью убийства кого бы то ни было просто смешно.
А при этом в независимой прессе все, кого подозревал Гаррисон (в их числе был и Торнли), изображались некой странной бандой гомосексуалистов-сатанистов-агентов ЦРУ-нацистов-фанатиков. Снова проигрывался маккартизм пятидесятых, только на этот раз он пришел слева.
“Создается впечатление, что сегодня вокруг нас бродит множество различных реальностей”, — сказал Эбби Хоффман во время трагических событий демократического съезда 1968 года. Пожалуй, это была единственная умная фраза, сказанная им за всю жизнь.
С того самого времени Скептик взял себе за правило ежемесячно прочитывать одно или два периодических издания, выпускаемых политическими или религиозными партиями, которые он презирает, чтобы понять, какого рода сигналы экранируются его привычными картами реальности.
И это весьма полезно. Алистер Кроули, выдающийся мистик двадцатого столетия, и Бернард Рассел, выдающийся рационалист двадцатого столетия, тоже рекомендовали эту практику. Это один из лучших способов понять, как “работает” осел Насреддина, или само-метапрограммист.
Тем временем Торнли узнал, что Аллан Чепмэн из Техаса, один из помощников Гаррисона, считает убийство Джи-Эф-Кея делом рук баварских иллюминатов. Поскольку я долгое время был экспертом в этой области (во всяком случае я так считал) и поскольку в эту область ступил Гаррисон, я пришел к системе убеждений, в которой Гаррисон был либо параноиком, либо демагогом, либо и тем и другим одновременно. Не было никаких реальных иллюминатов; все это — фантазии правого крыла, эдакая облагороженная версия потрепанной мифологии синайских мудрецов.
Несмотря на то, что независимая пресса проявляла типичный фундаментализм, преданно внимая Разоблачениям Гаррисона, она к тому же оказалась чрезвычайно доверчивой и с энтузиазмом “глотала” всевозможные суррогаты теорий заговоров, причем чем невероятнее они звучали, тем лучше. В то время основными авторами статей в независимых газетах всей страны были преимущественно дискордианцы. Мы начинали “легализировать” дискордианское общество, выпуская меморандумы, в которых предлагали ненасильственные анархистские техники для мутации нашего роботизированного общества.
В одном меморандуме мы излагали наш план “ПВРК” (Перманентная Всеобщая Забастовка Квартиросъемщиков), согласно которому все люди раз и навсегда прекращают платить за квартиру. (Разве могут всех сразу выселить в Атлантический или Тихий океан?) В другом меморандуме излагался план “ПВНК” (Перманентная Всеобщая Налоговая Конфронтация), согласно которому все прекращают платить налоги. Наряду с этим мы подбрасывали многочисленные сюжеты о вечной войне, которую ведет дискордианское общество против зловещих иллюминатов.
Мы всех обвиняли в том, что они принадлежат к иллюминатам: Никсона, Джонсона, Уильяма Бакли Младшего, самих себя, марсианских пришельцев, всех фанатов заговоров, все общество.
Мы не считали это мистификацией или “уткой” в обычном смысле. Мы все еще относились к этому, как к партизанской онтологии.
Лично я придерживался такой позиции, что если Новые Левые хотят жить в отдельном туннеле реальности хронической паранойи, у них есть полное право на такой нейрологический выбор. Я смотрел на дискордианизм как на Фактор Космического Прикола, который вводит так много альтернативных параноидальных шизофрении, что человек с параноидальными наклонностями волен выбрать себе любимую на свой вкус.
Я также надеялся, что некоторые менее легковерные души, потрясенные этим богатым выбором, смогут проникнуть “за занавес” всей этой параноидальной игры и решат мутировать к более обширной, увлекательной и обнадеживающей карте реальности.
Известный поэт Эд Сандерс, автор опуса “Поимей Бога в задницу” и прочих бессмертных творений, однажды отправил мне срочное сообщение, предупреждая: “Зря смеетесь по поводу иллюминатов. Они реальны!”
Я хохотал до слез, как это обычно делает Глупец перед тем, когда за его спиной захлопываются ворота в Гибельнее Место.
Судя по всему, дискордианские откровения нажали на какую-то волшебную кнопку. Везде, во всех журналах (начиная с изданий правых экстремистов и заканчивая изданиями левых радикалов) начали появляться новые разоблачения иллюминатов. Некоторые из них определенно исходили не от нас дискордианцев. В самом деле, в одной статье, напечатанной в 1969 году в “Лос-Анджелес Фри Пресс”, содержалась запись телефонной беседы с позвонившим в редакцию афро-американцем, утверждавшим, что он представляет организацию “Черная Месса” — афро-дискордианский заговор, о котором мы никогда не слышали. Он заявлял, что ответственность за взрывы бомб, которые повсеместно приписывались организации “Уэзер Андерграунд”, берут на себя дискордианцы и “Черная месса”.
Авторы других статей выступали с утверждениями, что иллюминаты — и это не вызывает ни малейших сомнений, — это заговор иезуитов, заговор сионистов, заговор банкиров и пр., и обвиняли таких важных шишек, как ФБР, Дж. Эдгара Гувера, Ленина, Кроули, Джефферсона и даже Карла Великого в том, что они принадлежат к иллюминатам.
Эта атмосфера вдохновила Боба Ши и меня на создание титанического произведения, которым стала трилогия “Иллюминатус”. В эпопее запутанного предательства, которое сатирически высмеивало все теории заговоров левых и правых, мы выставляли дискордианцев хорошими, а иллюминатов — плохими.
В самом начале работы над романом нас чрезвычайно приободрил добрый знак. В ходе поиска по дискордианским архивам выяснилось, что самая ранняя из дискордианских священных книг — “Как был потерян Запад” Грега Хилла — сначала была напечатана на копировальной машине Д. Э. Джима Гаррисона, правда, во внерабочее время. Произошло это летом 1963 года. (Девушка Грега работала секретаршей Гаррисона).
Примерно в это же время Освальд заказал винтовку каркано, а я встретился с зеленым человеком в кукурузном поле, так что к тому времени мы были слишком искушенными, чтобы отмахнуться от этого знака, посчитав его “случайным совпадением”.
Синхронистичность, с помощью Богини, запускалась в действие... и странности нарастали. К примеру, у нас, дискордианцев, был свой мистический знак, как у масонов и иже с ними. Наш знак мы без особого стеснения позаимствовали у старого доброго консерватора Уинстона Черчилля; это был жест поднятыми пальцами в виде буквы V, знак победы, который использовал Уинни в ходе всей второй мировой войны. Разумеется, у нас он наполнялся особым дискордианским смыслом: буква V, которой обозначалась римская цифра 5, иллюстрировала Закон Пяти. Сам способ составления этого знака-жеста — два пальца подняты вверх и три пальца согнуты вниз, — демонстрирует скрытое число 23, которое подразумевается в Законе Пяти.
Тот факт, что этот знак используется католическими священниками при благословении и сатанистами при вызывании дьявола, иллюстрирует сущностную неоднозначность всего символизма, или Фактор Космического Прикола.
За период, который прошел с момента выхода первого издания “Principia Discordia”, отпечатанного на ксероксе в 1963 году, и до выхода четвертого издания, опубликованного “Рип-оф пресс” в Беркли в 1969 году, разошлось всего 3125 экземпляров этого основного дискордианского текста. Тем не менее, знак “V” так или иначе признала вся контркультура, особенно где-то в 1966 — 1970 годах. В октябре 1967 года его использовали сотни тысяч участников демонстрации протеста перед Пентагоном, а в 1968 году — участники съезда демократической партии. Странность состояла в том, что в действительности ни один из тех, кто пользовался этим знаком, не имели малейшего представления о том, что возродили этот знак мы, дискордианцы...
И вообще, сам Пентагон — это воплощение священного дискордианского ковчега, причем не только потому, что это здание пятистенное (все члены объединенного комитета начальников штабов — почетные дискордианские святые из ордена Дон-Кихота, также известные как рыцари пятистенного замка), но и потому, что его нетленная византийская бюрократия так замечательно иллюстрирует основной социологический закон дискордианизма, сформулированный Керри Торнли в “Евангелии от Фреда”'. “Насаждение порядка равносильно эскалации хаоса”. Я участвовал в пентагоновском марше протеста в октябре 1967 года — когда юппи пытались изгнать Дьявола, скандируя: “Изыди, сатана, изыди!” — и все это вместе, особенно победные знаки “V”, выглядело так, словно дискордианская версия сюрреализма становилась новой политической реальностью. На следующий год юппи выдвинули на пост президента — свинью.
Психолог Ричард Райаниз из Нью-Джерси прочитал некоторые дискордианские сочинения и написал мне письмо, в котором рассказал об очередной “дурке” 23. Райан невольно услышал, как один психиатр в психолечебнице, где они оба работали, разносил в пух и прах медсестру, допустившую оплошность. “Когда я говорю 23 кубических сантиметра, — орал психиатр, — я имею в виду именно 23 кубических сантиметра, а не 24”. В этот момент Райан направлялся с обходом в палату хронических шизофреников. Когда он вошел в палату, один из шизиков с тревожными нотками в голосе доверительно сказал: “Да, да, 23 кубических сантиметра”.
Однажды в 1970 году я обедал с Аланом Уотсом и его милой женой Джано.
Ближе к концу обеда Алан поинтересовался, о чем я сейчас пишу, и я немного рассказал про “Иллюминатус”, случайно упомянув глаз в треугольнике, который считается символом иллюминатов.
“Я кое-что вспомнил, — сказал Алан Уотс. — Лучшая книга, которую я прочитал за многие годы, называлась “Глаз в треугольнике”. Об Алистере Кроули”. Затем он весьма рекомендовал мне прочитать эту книгу.
Все мои тогдашние знания об Алистере Кроули были туманными и явно говорили не в его пользу. Его считали сатанистом, черным магом, садистом, психом, наркоманом, подсевшим на героин, а также половым извращением чудовищных масштабов. С другой стороны, я знал, что Кроули восходил на Чогори (вторая вершина по высоте после Джомолунгмы) и совершил ряд других рекордных восхождений. Это меня заинтриговало.
Мало кто из наркоманов, да еще употребляющих героин, сможет похвастаться достаточной выносливостью, чтобы выдержать напряжение горных восхождений. Невольно возникал вопрос: а не преувеличена ли дурная слава Алистера Кроули?
Скептик купил книгу “Глаз в треугольнике”, написанную д-ром Израэлем Регарди, секретарем Кроули в двадцатые годы, а ныне психологом-райхианцем в Лос-Анджелесе.
Д-р Регарди подчеркивал связь между тантрической магикой Кроули (этот термин ввел Кроули: -ка вводится для того, чтобы отделить магику от обычной традиционной магии, или колдовства) и биоэнергетической психологией Райха. Поэтому Скептик предположил, что “астральные” энергии, использовавшиеся в магике Кроули, относились к такому же феномену, как “оргоновая энергия” — в райхианской терапии.
Вскоре я проштудировал все книги Кроули, которые еще имелись в продаже, и вступил в переписку с д-ром Регарди.
Одновременно с этим я начал экспериментировать с методами магического обучения, описанными в книгах Кроули. Многие упражнения были откровенно позаимствованы из хатха-йоги, в которой я уже немного поднаторел; некоторые упражнения были первыми описаниями методов работы племенных шаманов вроде дона Хуана Матуса (чье обучение антрополога Карлоса Кастанеды поразительно перекликается с техниками Кроули). Остальные упражнения взяты из тибетской и индийской тантры, искусства превращения сексуального экстаза в мистическое расширение сознания.
В своих книгах Кроули ссылается на эти
тантрические практики только косвенно: через коды, игру слов, метатезы,
акростихи, неясный символизм и прочие способы уклончивого изъяснения. Впервые я
начал это осознавать, как упоминалось ранее, во время чтения главы 69 из “Книги
лжи”, которая называется “Путь к успеху — и способ пить яйца”. В характерной для
Кроули манере номер главы связан с предметом обсуждения (обычно каббалистически,
но в данном случае через сексуальный сленг).
 |
| Некоторые формы изображения глаза в треугольнике. Первая — это эмблема магического общества Кроули, Ордена Восточного Храма. Вторая — Великая печать США, документов иллюминатов и различных масонских зданий. Третья появляется в каждой масонской ложе. Есть и другие формы, которые используются вьетнамскими буддистами, теософами, розенкрейцерами и т. д. |
Название главы — это типичная кроулиевская игра слов (речь идет о способе сосать семя…). В главе описывается сошествие голубя (Духа Святого) в Пятидесятницу. Это явление христианские богословы называют “даром языков” (!) — но может также толковаться как описание взаимного орального секса между Кроули и его любовницей (называемой в тексте Лейлой). Фактически Кроули утверждал, что оральный секс может служить методом медитации. [26]
Как только до вас доходил смысл этого послания, в ходе дальнейшего чтения выяснялось, что во многих других главах приводятся другие сексуальные действия, описанные как формы медитации. Такая же техника подачи материла используется практически во всех книгах Кроули. Хотя ко мне данное знание пришло интуитивно, это вовсе не значит, что вы должны верить мне на слово. Луи Каллинг, ученик Кроули, описывает тантрические методы Кроули без кодов и двусмысленностей в “Руководстве по сексуальной магике”.
Суть тантрического священного секса (или сексуальной магики), заключается в том, что задерживая обычный оргазм при помощи разнообразных поз, медитаций, заклинаний, и особенно молитв, человек в финале получает возможность испытать новый вид оргазма — “полифазный оргазм”, как называет его Лири. В индуизме для такого нейрологического взрыва есть традиционная метафора — “восхождение змеи”. Этот опыт весьма напоминает опыт вдыхания веселящего газа, так как “сжимает” переживание кислотного путешествия до нескольких минут, и опыт продолжительной хатха-йоги, так как вызывает необратимое изменение в нейрофизиологии. Используя терминологию Лири, эта тантрическая мутация не только дарит тебе пятый нейрологический контур, — и это в то время, когда большинство людей обладают только четырьмя, — но и может забросить тебя дальше, к высшим контурам.
 |
|
Алистер Кроули, Великий Зверь 666. |
Конечно, марихуана тоже забрасывает тебя в пятый контур, в правополушарный экстаз, но лишь временно. По одному из тайных учений Кроули, которое передавалось устно только подающим большие надежды ученикам, сочетание марихуаны с тантрой — вот залог быстрой мутации к контуру Вечного Экстаза. Мне показалось, что я наконец-то понял тайну иллюминатов. Они не были плодом воображения правых параноиков. “Иллюминаты” — таково было одно из названий подпольного мистического движения, практиковавшего сексуальную йогу в западном мире. Дымка неясности и тайны вокруг фигур Джордано Бруно, Джона Ди, Калиостро, подлинных розенкрейцеров (семнадцатого века), самого Кроули и многих других ключевых фигур “заговорщиков” не имела ни малейшего отношения к политике или заговору с целью захвата мира. То был экранирующий щит, защищавший их от преследований со стороны Святой инквизиции в средние века — и от полиции нравов в… наше время. Эти постоянные исторические преследования и необходимость маскировки существенно искажали сигналы. Некоторые из групп, в то или иное время называвших себя “иллюминатами”, не владели этой тайной, и она не фигурировала в их планах программирования сознания. А некоторые группы, не называвшие себя “Иллюминатами”, знали эту тайну и применяли ее на практике, что еще больше запутывало положение дел.
К примеру, общество “Братья и сестры свободного духа”, в которое входил Иероним Босх, значительно повлиявшее на его творчество, владело этой тайной наряду с орденами розенкрейцеров и франкмасонов. (Я приложил максимум усилий, чтобы прояснить картину с исторической точки зрения в своей другой книге. [27])
Коротко говоря, система Кроули представляет собой синтез трех элементов:
1. Западный оккультизм. Тайное “иллюминатное” учение розенкрейцерства девятнадцатого века, являющееся сублимацией магических обществ эпохи Возрождения, средневекового колдовства, рыцарей-тамплиеров и европейских суфиев. Восходит ко гностицизму и уходит еще глубже в прошлое,...возможно, к элевксинским мистериям и египетским культам.
В своей основе, как говорит Кроули, этот метод состоит из опасных “физиологических экспериментов” — применения ритуалов, временами наркотиков, временами секса, которые (“встряхивают нервную систему и запускают “высшие” уровни ее функционирования (новые нейрологические контуры).
2. Восточная йога. В том числе медитация плюс физические упражнения, облегчающие медитацию и позволяющие медитировать более естественно. Еще одна система активизации высших контуров.
3. Современный научный метод. Кроули приучал относиться к получению всех результатов с полнейшим скептицизмом, к тщательному ведению дневника с объективным описанием каждого “эксперимента”, и беспристрастному философскому анализу опыта на каждом этапе возрастания сознания. Наверное такой синтез восточных и западных оккультных традиций с современным научным методом и можно считать главной заслугой Кроули. Его печально известная антихристианская философия — смесь ницщеанской идеи сверхчеловечества и анархофашистского дарвинизма — существенно отличается от его методологии. Нравится вам его философия или не нравится (Стороннику Свободомыслия — нет), вы все равно можете использовать разработанную Кроули методологию исследований.
Пока мы с Бобом Ши продолжали работать над “Иллюминатусом”, Материалист начал экспериментировать с кроулиевскими техниками мутации сознания.
В одном эксперименте я на одну неделю изъял из своего лексикона слово “я”. Сумасшедший Алистер рекомендовал то, что Скиннер позднее называл “негативным закреплением” в случаях повторов; всякий раз, обмолвившись местоимением “я”, он с остервенением полосовал свою руку лезвием. Ваш не столь закаленный повествователь заменил эту экзекуцию менее героическим наказанием: при всякой оговорке я больно кусал себя за большой палец. Где-то к четвертому дню я получил страшный нарыв на большом пальце и намного более страдающее эго.
Мне с ужасной очевидностью открылась субъективность и эгоцентричность нормального человеческого сознания. На седьмой день я вошел в измененное состояние сознания и уже смотрел на эго как на вызывающую неудобство фикцию.
В другом эксперименте Шаман купил колоду карту Таро и, прикинувшись экстрасенсом, занялся практикой предсказаний. Это быстро вынудило меня использовать те отделы
моего мозга, которые обычно не задействовались, и я начал осознавать невероятное расширение моих нейрологических функций. Естественно, мне приходилось прошибать лбом стену моего закоренелого скептицизма, так что понадобилось два года, чтобы произошло что-то по-настоящему впечатляющее. Тем временем я начинал воспринимать множество сигналов, которые ранее были неразличимы; мое сопереживание другим людям становилось глубже и сильнее. Я также многое узнал о вере: оказывается, так легко обманывать тех, кто хочет верить; одновременно я понял, с какой легкостью обманывали меня, если я хотел верить.
Кроме того, Шаман экспериментировал с кроулиевским методом обретения и трансцендирования религиозных видений. Этот метод основан на индусской бхакти-йоге и “Духовных упражнениях” Св. Игнатия Лойолы, но с характерным для Кроули отличием. В бхакти-йоге ты связываешь себя узами любви с определенным божеством, посвящаешь Ему (или Ей) каждое мгновение своего бодрствования и призываешь эту Божественную сущность всеми возможными методами, включая живое зрительное воображение. Метод Лойолы похож на бхакти-йогу, но лишает вас выбора в отношении того, какое Божество призывать. Вариант Кроули состоит в том, что ты доводишь эту процедуру до конца, переживаешь реальное проявление Бога (“Контакт” на уфологическом жаргоне), а затем мгновенно останавливаешься и начинаешь процедуру вновь, но уже с другим богом.
Пропустив через себя таким образом три или четыре божества, ты понимаешь осла Насреддина (нейропрограммиста) и начинаешь чрезвычайно скептически относиться к картам реальности всех людей, включая собственную.
Другие упражнения Кроули, которые автор пробовал выполнять, здесь не описаны, так как они слишком опасны для обычных или случайных экспериментаторов. Кроули всегда предостерегал, что не следует приступать к выполнению более сложных техник, (а) не обладая отменным здоровьем, (б) не имея профессиональной подготовки хотя бы в одном виде спорта, (с) не обладая способностью тщательно проводить эксперименты хотя бы в одной научной области, (г) не обладая общими знаниями в нескольких научных областях, (д) не обладая способностью сдать экзамен по формальной логике, (е) не обладая способностью сдать экзамен по истории философии, охватывающей идеализм, материализм, рационализм, спиритуализм, сравнительную теологию и т. п. Без такого рода общих знаний, уверенности в себе и независимости суждений, которые формирует эта подготовка, исследователь магики просто себя угробит.
Как сказал Брэд Стайгер, психиатрические больницы заполнены людьми, которые наивно отправились изучать “оккультное”, не умея обращаться с “повседневным”.
Первыми результатами, которых добился автор при постановке экспериментов Кроули, стало: (1) резкое возрастание его и без того чрезмерного скептицизма, — причем, до таких масштабов, что он превращался в скептика даже по отношению к самому скептицизму, — и (2) способность достигать экстаза и вступать в контакт с таинственными “сущностями” без психоделических наркотиков.
Вместе с тем число совпадений-по-23 начало расти быстрее, чем Национальный долг Америки. Например, моя первая встреча с Малаклипсом Младшим (Грегом Хиллом), создателем великой “Principia Discordia”, состоялась 23 апреля, и пока мы с ним беседовали, стекольщик, который вставлял стекло в разбитом окне моей квартиры, дал мне счет. Номер счета был 05675 (5 + 6 + 7 + 5 = 23), а цена услуг составляла 7,88$ (7 + 8 + 8 = 23).
В ознаменование этого тройного “дурного знака” мы перестроили хронологию, чтобы “Иллюминатус” начинался 23 апреля.
Статистика все быстрее набирала “совпадения-по-23”. Впервые Шаман заинтересовался: было ли все это проделками “метапрограммиста (избирательного восприятия) или же срабатывал элемент психокинеза. А вдруг сам человек неосознанно заставляет это происходить, как “дитя полтергейста” заставляет летать по комнате мебель? Пока что вторую гипотезу нельзя было воспринимать всерьез, но сам факт, что такие вещи вызывали интерес, указывал направление, в котором следовало вести эксперименты.
Затем появились петли синхронистичности Хаксли. Я читал книгу Лауры Арчеры Хаксли “Этот вечный миг” и дошел до последней главы, в которой рассказывалось о попытках Лауры общаться с Олдосом после его смерти. По поводу этой возможности я всегда был (и по-прежнему остаюсь) неисправимым циником: мне слишком хорошо известны приемы медиумов. Но в данном случае Лаура работала с Кейтом Райнхартом, медиумом, который хорошо себя зарекомендовал при проведении научных тестов. Райнхарт сказал Лауре, что Олдос хочет передать ей “свидетельство продолжения жизни после смерти”.
Надо сказать, что в парапсихологии такое свидетельство подразумевает то, что невозможно объяснить альтернативной теорией экстрасенсорного восприятия — то есть Райнхарт читал мысли Лауры. Через какое-то время он сообщил, что получил сигнал: Лаура должна пойти в кабинет Олдоса, в который она редко входила, и взять с такой-то полки пятую книгу, которую она не читала. Райнхарт сказал, что сообщение для нее находится на странице 17, в строке 23. Прочитав это, Нумеролог вздрогнул.
Лаура взяла книгу, и оказалось, что эту книгу она действительно не читала. Это был сборник очерков о современных писателях. На странице 17, в строке 23 она прочитала:
Олдос Хаксли не должен удивлять нас этой удивительной способностью к контакту, в котором парадокс и эрудиция в поэтическом смысле так глубоко переплетаются с чувством юмора. [28]
Должен сразу признаться, что во время чтения этой великолепно сформулированной фразы, каким-то образом переданной через Кейта Милтона Райнхарта при его попытке принять сигнал от покойного Олдоса Хаксли, в моей голове родилась дикая мысль.
Среди прочего, Шаман на какой-то безумный миг вдруг засомневался, а не могла ли вся эта “загадка 23” быть всемирным астральным заговором Олдоса и других насмешливых мудрецов, решивших поставлять нам на протяжении десятилетий свидетельства того, что они на самом деле живы-хотя-мертвы и по-прежнему с нами общаются. Непоколебимому антиспиритуалисту не пришлось думать, как выпутываться из этой ситуации, ему не пришлось даже отбрасывать книгу прочь: в конце концов, эта мысль была лишь мимолетной. Но через несколько лет, как мы узнаем дальше, “загадка 23” стала еще более таинственной.
Между тем сложность петель синхронистичности (или “сети”, — Джано Уотс) постепенно доходила до моего сознания. Первая книга Олдоса Хаксли по психоделикам, благодаря рецензии на нее консервативного историка Рассела Кирка, изначально заинтересовала меня тем, что рассказывала о химическом нейропрограммировании. Олдос был личным другом Джано и Алана Уотсов, а также Тима Лири.
Олдос скончался в один день с Дж. Кеннеди. Торнли, которого сторонники гаррисоновской вздорной теории заговоров считали “вторым Освальдом”, назвал своего сына Олдосом Уилсоном Торнли — в честь Олдоса и меня. А первым, кто приобщил Олдоса к пейоту, был Алистер Кроули. [29]
Вспомните: Кроули называл себя посвященным в иллюминаты. На первой странице каждого выпуска его журнала “Эквинокс” был напечатан флажок-заголовок: “Журнал научного иллюминизма”. Сеть синхронистичностей начала еще больше напоминать паутину сознания, когда в 1975 году я прочитал автобиографию Алана и узнал, что в тридцатые годы он был инициирован в магический орден, практиковавший сексуальную йогу в духе Кроули.
Алан Уотс описывает инициировавшего его человека как “мерзавца-гуру в лучших традициях Кроули и Гурджиева”, и называет его фамилию: Митриновиц. [30]
После посвящения Алан Уотс стал на некоторое время приходским священником и приложил много усилий, чтобы заново ввести экзотические ритуальные элементы в церемонию.
Причем делал это столь рьяно, что время от времени его за это даже критиковали. Позже он оставил церковь и стал выдающимся популяризатором дзэн-буддизма, даосизма и гностического христианства. В 1957 году он познакомил меня с дзен, в 1964 — с Лири, а в 1973 году — с Кроули.
“Я не гуру, не философ и даже не учитель, — как-то раз искренне признался он в разговоре со мной. — Я просто массовик-затейник”.
Возникает вопрос: кого развлекал Алан Уотс? Был ли он частью паутины совпадений или сети адептов?
И кем был тот таинственный Митриновиц, инициировавший Алана? Был он суфием или одним из иллюминатов? Или же иллюминаты были просто европейской ветвью суфиев?
Последняя точка зрения — что иллюминаты и есть суфии — преподносится в качестве исторического факта суфийским автором Идрисом Шахом. [31]
Фактически Идрис Шах идет еще дальше и говорит, что первоначально иллюминаты были суфийской сектой, которая раскрыла тайну тайн, зашифрованную в знаменитом стихе Корана о лампе и свете, который они интерпретируют символически. Стих звучит так:
“Аллах — это Свет небес и земли.
Его Свет подобен сиянию светильника в темнице.
Светильник горит в кристалле, как сияющая звезда”.
Алистер Кроули называл орден иллюминатов Аргентум Аструм, или Орден Серебряной Звезды. Вскоре у нас появятся основания считать, что Коран и Кроули говорят об одной и той же звезде.
В 1971 году я бросил работу в “Плэйбое”, потому что заниматься одним и тем же ежедневно, пять дней в неделю, пятьдесят недель в году, невыносимо скучно, пусть даже работа, которую ты выполняешь, тебе интересна. Через пять лет, если ты не ищешь приключений и не стремишься к переменам (пусть даже твой годовой доход составляет 20000 долларов) ты превращаешься в зомби.
Человек год за годом, десятилетие за десятилетием продолжает работать на одной и той же работе, жить в одном и том же городе, придерживаться одной и той же системы убеждений по одной-единственной причине: процесс культурного кондиционирования в каждом “племени” постепенно сужает его туннель реальности.
Чтобы оставаться молодым (относительно; пока не открыты пилюли долголетия), надо время от времени совершать квантовые скачки и приземляться в новой матрице реальности.
Я перескочил из империи “кисок-заек” в Сан-Мигель-де-Альенде. Этот городишко расположен в горах к северу от Мехико и объявлен историческим памятником, который находится под охраной государства. Он специально сохраняется в том виде, какой имел во время революции 1810 года. Но здесь я тоже не смог укрыться от иллюминатов. Вскоре выяснилось, что отец Идальго, поднявший мятеж в Сан-Мигеле, был не только масоном, но и иезуитом (в то время Церковь еще не поставила масонство вне закона) и украсил многие церкви изображением глаза в треугольнике.
Меня заинтересовала личность отца Идальго, любившего цитировать вольнодумца Вольтера и выступавшего под лозунгом: “Viva Nuestra Senora Guadaiupe y mueron gubernacion mala!” (“Многие лета Гваделупской Божьей Матери и смерть плохому правительству!”). Официально считалось, что Гваделупская Божья Матерь — это, естественно, дева Мария, но многие скептично настроенные археологи считают Ее тщательно загримированной древней ацтекской богиней небес (так же как Святую Бригантию — замаскированной древней кельтской богиней Бригит). Ей приписывается больше чудес, чем любой другой манифестации Пресвятой Девы Марии; Жак Балле проводит многочисленные параллели, сравнивая Ее с современной НЛО-навтской Космической Богоматерью, которая в последние годы часто является детям-контактерам. Относительно недавно, в двадцатые годы нашего столетия, один анархист попытался уничтожить Ее “чудесное” изображение в базилике, расположенной в пригороде Мехико. Он бросил в икону гранату. В итоге все соседние иконы разнесло вдребезги, а Ее изображение “чудесным образом” осталось неповрежденным. По крайней мере, так утверждает Церковь.
На этом этапе Шаман вступил в “астральный” контакт с Нуит, египетской богиней звезд, практикуя методы призыва Кроули (и руководствуясь предписанием Кроули не считать объективной реальностью или философской достоверностью любой такой состоявшийся контакт). Тогда Шаман еще не знал, что египтяне приписывали Нуит особое родство с Сириусом, хотя от Фрэзера и других антропологов, а также из книг Карла Юнга Шаману было известно, что Нуит и ПДМ — это один и тот же архетип под двумя разными именами. Он начал обращаться к Ней “Nuestra Senora de Guadaiupe” и попытался настроиться на волну Ее взаимодействия с отцом Идальго. Во время одного из астральных путешествий она сообщила пытливому Шаману, что в детстве вылечила его от полиомиелита.
Обратившись за разъяснениями к своей матери, Скептик выяснил, что действительно в свое время его мать молилась Богородице о моем исцелении.
Конечно, формально я вылечился не благодаря языческим дарам и молитвам Богородице; но реальность оказалась еще более удивительной. Меня вылечил “метод сестры Кении”, который в то время Американская медицинская ассоциация объявила колдовством и обманом.
“По счастью” или в результате случайного стечения обстоятельств мои родители нашли врача, который верил в технику сестры Кении и использовал ее в своей практике. (Большинство детей, болевших в тридцатые годы, как и автор, полиомиелитом, и проходивших лечение не по методу Кении, а методами традиционной аллопатической терапии, так и осталось калеками. Я же вполне подвижен и мне лишь изредка приходится опираться на трость.)
Тем временем близилась к неизбежной развязке борьба Тима Лири за свободу, начавшаяся с первого ареста по указанию шавки Дж. Гордона Лидци. Д-ра Лири бросили за решетку 27 января 1970 года. Через девять месяцев — за несколько недель до своего пятидесятилетия и будучи уже дедушкой, — Тимоти подтвердил справедливость имиджа, который о нем сложился в среде контркультурной молодежи, сумев перелезть по канату длиной пятьдесят футов через тюремную стену. Так он вырвался на свободу. В тюрьме он оставил исполненную благочестия записку, адресованную персоналу:
Во имя Отца и Матери и Святого
духа — о
конвоиры, я покидаю вас ради свободы.
Молюсь за ваше Освобождение… Держать
человека в заключении — это преступление
против человечества и прегрешение перед Богом.
О конвоиры, вы — преступники и грешники.
Почувствуйте себя свободными. Освободитесь…
Аминь.
Через несколько месяцев Тим снова оказался в заключении, теперь уже в Алжире, у руководителя партии “Черная пантера”. Второй побег привел его в Швейцарию — и к новому заключению. Стремление к свободе начинало казаться эфемерным. Но под влиянием широкой пропагандистской кампании, которую организовали американские интеллектуалы во главе с драматургом Миллером и поэтом Гинзбергом, швейцарское правительство освободило Тима и позволило ему жить на территории Швейцарии. Оно отказалось выдать его США и вернуть в тюремную камеру “калифорнийского архипелага”. Он стал первым ученым со времен Кропоткина, совершившим такой изящный побег от тирании и сохранившим свободу.
Мы по-прежнему находились в Мексике, и я писал две книги для издательства Плэйбой Пресс, с которым подписал контракт. Вся семья торжествовала, — несмотря на Никсона и Кентстэйт (трагические события в кентстэйтском университете штата Огайо, когда в 1970 году во время марша протеста против войны во Вьетнаме солдаты национальной гвардии убили четырех студентов, которые в нем участвовали), Камбоджу и все остальное. Тим Лири был на свободе, и это давало какую-то надежду нашей отсталой планете.
К тому времени вся семья Шамана занималась йогой и магикой, и странности стали повсеместными. Однажды, когда мы еще жили в Мексике, автор медитировал, но две его дочери, проходя через комнату, отца не увидели. В то время нас всех это здорово поразило, хотя я не думаю, что в буквальном смысле был невидимым (время от времени это якобы действительно происходило с Кроули во время глубоких медитаций, во всяком случае так утверждали некоторые его ученики). Я более чем уверен, что, сидящий тихо (как внешне, так и внутренне) я просто оказался незамеченным, и меня приняли за стул. В тот момент я не излучал человеческих вибраций.
Более загадочное событие произошло с моей младшей дочерью, Люной, у которой с самого раннего детства интуиция и экстрасенсорные способности всегда были выражены сильнее, чем у всех вместе взятых членов нашей семьи. Люна медитировала в комнате с нашим сыном Грэхемом и второй из двух старших дочерей, Джоти. Внезапно послышался глухой стук, который вывел Грэхема и Джоти из состояния транса. Люна, сидевшая справа от них, вдруг оказалась слева.
Естественно, они вошли в систему убеждений, согласно которой Люна левитировала или телепортировалась. Люна сказала, что не помнит, как она переместилась.
Я не знаю, что произошло. Меня там не было. Но когда я заговорил об этом с Люной, она сказала: “Ты веришь в телепатию — и для тебя она есть. Ты не веришь в левитацию — и для тебя ее нет”. Потом она рассмеялась, и я почувствовал — не в первый и не в последний раз — что Люна, по-прежнему обожавшая читать комиксы, знает о некоторых вещах больше меня.
Я продолжал молиться Гваделупской Божьей Матери, радуясь, что снова могу поиграть в католическую игру (которую с негодованием отверг в четырнадцать лет, когда она шла вразрез с моим пробудившимся половым влечением), но теперь я уже не воспринимал ее всерьез. То был лишь один туннель реальности, а вооружившись “метапрограммами” (призывами) Кроули, я мог легко менять туннели и по желанию “настраиваться” на пантеон египетских богов или, к примеру, на буддизм. Кроме того, я мог анализировать все это “извне”, переходя в систему научного материализма.
Снова начала проявляться синхронистичность. Однажды в библиотеке я познакомился с женщиной, одержимой Nuestra Senora de Guadaalupe (ГБМ), хотя она не была католичкой. Она писала книгу о чудесах Богоматери и надеялась доказать, что в действительности Богоматерь была инопланетянкой.
Хотя я никогда больше не слышал ни об этой женщине, ни о ее книге, такая же мысль со временем прозвучала в одной из самых авторитетных женских книг десятилетия “Первый секс”, написанной Элизабет Гоулд Дэвис. Ныне эта книга стала символом веры среди некоторых уэльсских ведьм-феминисток, с которыми я познакомился, переехав в Калифорнию.
В своей книге об израильском медиуме Ури Геллере д-р Пухарич, нейролог с репутацией серьезного профессионала, которую он вряд ли был заинтересован “подмочить”, утверждает, что они с Ури Геллером часто получали сообщения от инопланетян. [32]. В результате ученая братия дружно решила, что д-р Пухарич спятил.
Д-р Джон Лилли, всемирно признанный психоаналитик, нейроанатом, кибернетик, математик и дельфинолог, осторожно дает понять, что тоже получает такие сообщения. Академия, обрадованная тем, что д-р Лилли лишь намекает, но не говорит ничего прямо, благополучно игнорирует эту потенциально важную информацию. [33].
Д-р Тимоти Лири говорил о межзвездной телепатии еще в 1973 году. [34]. Поскольку Лири был уже в опале и сидел в тюрьме, никто не обратил внимания на его высказывания.
Р. Бакминстер Фуллер, самый прославленный из ныне живущих философов, оказался следующим в ряду утверждавших, что время от времени, как ему кажется, он получает сообщения от межзвездных телепатов. [35]. Несмотря на его мировое имя, создается впечатление, что никто не услышал этого откровения.
Совсем недавно в сан-францисском журнале “Сити” опубликована статья, в которой известный физик д-р Джек Сарфатти описывает свой опыт внеземной телепатии. Никто не обратил на эту статью внимания. Если бы подобный опыт пережил любой бакалейщик или полицейский, сообщения об этом мгновенно попали бы на первые страницы бульварных газет и даже на телевидение, но слышать об этом от профессиональных научных наблюдателей никто упорно не хочет. Не происходит ли это потому, что нам не удастся с такой же легкостью выставить их придурками, какими мы делаем бакалейщиков и полицейских?
А что бы вы подумали, если бы я вам сказал, что более ста ученых в США на сегодняшний день пережили подобный опыт? Именно такие данные приводит Пол Сираг. Как утверждает Сираг, пока большинство этих ученых предпочитают обсуждать данную проблему только с заслуживающими доверия коллегами, но в последнее время среди них увеличивается число тех, кто подумывает о возможности ее открытого публичного обсуждения.
Сираг добавляет, что многие представители этой группы больше не верят в буквальную “космичность” этого опыта, хотя подобный взгляд по-прежнему остается одной из самых любимых моделей описания пережитого.
Позвольте мне рассказать о моем личном опыте “контакта” с самого начала. Постарайтесь сохранить непредвзятость суждения и допустить вероятность того, что я психически здоров. Факты с годами перерастали юнгианскую синхронистичность, плавно эволюционируя от нее к экстрасенсорному восприятию, а от него… к чему-то иному.
Итак, летом 1972 года, во время пребывания в Йеллоу-Спрингс (Огайо) — если помните, в начале шестидесятых я на протяжении трех лет пытался быть фермером в предместье этого городка, — я делал “предсказание” с помошью карт Таро моей старшей дочери Каруне. Вплоть до того дня все толкования Таро, какими бы удовлетворительными они ни были для моих “подопечных”, Скептику казались неубедительными; каждое попадание можно было объяснить интуитивным предвидением, умением подсознательно интерпретировать язык тела субъекта или просто удачным угадыванием. В этот раз Оракул сказал Каруне — удивляясь собственной наглости, — что снова неожиданно объявится ее прежний молодой человек которого звали Рой. (Она не видела его примерно год). На следующее утро зазвонил телефон, и Шаман мгновенно сказал, снова удивляясь своему чутью: “Это Рой”. Так и оказалось.
Счастливое совпадение? Вскоре в моем магическом дневнике (Кроули всегда настаивал на необходимости ведения дневника с описанием всех экспериментов) стали еженедельно появляться записи о подобных “прямых попаданиях”. Кроме того, у Оракула появилось то, что оккультисты называют “внутренней уверенностью”. То есть я знал, когда эта способность включалась и когда ей можно было доверять. Она была такой же конкретной, как и внутреннее знание того, что ты вот-вот заболеешь или вырвешь, или что у тебя начинается насморк, или что ты вот-вот испытаешь оргазм и… в общем, это ощущение ни с чем не спутаешь.
Восемнадцатого января 1973 года мне исполнился сорок один год, и мы снова жили на ферме. Утром Каруна, наша старшая дочь, сообщила нам, что не только Солнце находится в Козероге (мой знак), но и Луна вошла в Рак (знак моей жены). Несмотря на крайне скептичное отношение к астрологии, я решил тщательно записать все важные события, которые могут произойти в течение этого дня. Через несколько часов после пробуждения мы услышали по радио, что Тим Лири (почти через два года после побега из тюрьмы) похищен в Афганистане агентами американских спецслужб. Я погрузился в депрессию и впервые в жизни понял, как много для меня значил этот гениальный и потрясающе беспечный человек, которого я за последние десять лет видел не больше дюжины раз. Через несколько часов у нашей младшей дочери Люны началась первая менструация. “Кровь агнца”, — подумал я, мысленно задавая себе вопрос, как бы проинтерпретировал этот букет синхронистичностей Карл Юнг.
Днем, все еще пребывая в депрессии из-за злополучной судьбы Лири, мы с Арлен бродили в лесу, окружавшем нашу ферму. Внезапно передо мной мелькнула усмешка Тимоти. (“Теперь его будут надежно охранять”, — говорила в это время Арлен. — “Этот год может довести его до самоубийства”.) При этом усмешка Тима стала еще шире.
“Нет”, — сказал Оракул, ощущая прилив непонятного счастья. — “На первом фотоснимке, который мы увидим в газетах, на губах старины Лири снова будет играть усмешка”. Я интуитивно знал, что нейрологические исследования д-ра Лири вывели его на такой уровень, где он управлял эмоциональными программами и мог трансцендировать любого рода страдания. Я “видел” это на будущем снимке Тима: он был в наручниках, но по-прежнему усмехался.
Через несколько часов мы поехали в Мендосино, чтобы отметить в пиццерии мой день рождения. По дороге купили вечернюю газету. В ней, на первой странице, сияла Усмешка Лири. И он был в наручниках.
Шестого июня 1973 года (через полгода после вышеописанного события), Нейролог предпринимал программное путешествие на кислоте, которую некий подпольный алхимик при продаже выдал за ЛСД. Программа, в своей основе, состояла из двух частей, и большую часть времени я находился в темной комнате, лежа на кровати с закрытыми глазами. Первая часть строилась на проигрывании магнитофонной ленты с записью гипнотического внушения по системе “Безграничные возможности” д-ра Джона Лилли; в течение первых трех часов эксперимента запись проигрывалась несколько раз. В течение четвертого и пятого часа воспроизводилась запись кроулиевского призыва к Ангелу-Хранителю.
Голос на ленте д-ра Лилли снова и снова повторял, что наше сознание безгранично, и все, что мы способны представить, мы можем осуществить.
 |
|
Д-р Тимоти Лири, который принимал старсидские передачи в “дни большого пса”, когда Р. А. Уилсон получал сигналы с Сириуса. |
Эта лента — бесценный помощник по разрушению наших кондиционированных ожиданий, которые определяются тем, где мы проводим грань между возможным и невозможным. Конечно, внушение Лилли сознательно провоцирует нас на расширение горизонтов нашего воображения; но впадать в научный скептицизм по поводу полученных результатов имеет смысл только после завершения эксперимента. Скептицизм во время проведения эксперимента мешает получать интересные результаты.
Честно говоря, если читать призыв Кроули мысленно, возникает ощущение, что это претенциозный вздор. Но если читать его вслух, он оживает, наполняется рокотом и начинает звучать с какой-то странной и жуткой силой. Он программирует Шамана на альтернативное представление святого ангела-хранителя в виде солнечно-фаллического льва чудовищной энергии; в виде зеленеющей и земной матери-духа; и наконец, в виде Абсолютной Пустоты как сердцевины сущего.
Шаман, находясь под сильным впечатлением от образности призыва Кроули, вошел в поток юнгианских архетипов, но по-прежнему ощущал особую специфику объективной реальности и космического разума, о которых говорил Юнг.
Я также “прожил” несколько “прошлых жизней” и даже познакомился с дополнительными подробностями одной из них, в которой был великим магистром баварских иллюминатов. Об этой жизни я узнал ранее, на сеансе гипноза, проводимого нью-йоркским гипнотизером Джеком Роуаном. Я также прожил жизни суфийских святых, жизни средневековых колдунов, и наконец, поток воспоминаний о животном существовании. Я был приматом, грызуном, личинкой, микробом, рыбой. Я пережил цикл смертей и перерождений как животное, человек, пустота, Звезда.
Я был “молекулярным сознанием”, вибрирующим во времени; а затем был частью кульминации слияния Шивы и Кали, близнецовых богов, которые, согласно бенгальскому индуизму, сплетены в вечном оргазме. Нейролог довольно отчетливо увидел и понял, что Шива — это одновременно и Брахма, и Иегова, и Пан, а Кали — это Нуит, и Афродита, и Пресвятая Дева Мария. Бесконечная Вселенная ощущалась как живое воплощение этой Божественной Пары, а не как мертвый механизм.
Йог достиг самадхи и наконец поверил, что мудрость адепта действительно выходит за пределы струящегося блаженства тела, которое дает чистая хатха-йога. Основанное на постижении и слиянии с всепланетным Сознанием, самадхи раскрывает нейроатомную память, которая есть у всех живых существ и в этом танцующем океане квантовой энергии ошибочно считается “мертвой материей”.
Мистик понял настойчивое утверждение Ганди: “Бог пребывает и в камне, — в камне!” Черт побери, я тоже был в камне вместе с Богом.
Поэт оценил парадокс Экхарта: “Расщепи деревянную палку — и в ней тоже пребывает Христос!”
Шаман смеялся над шутливой серьезностью Кроули, когда тот говорил одному из своих учеников, Фрэнку Беннетту, что святой ангел-хранитель, призываемый в этом ритуале, — не что иное, как “наше собственное подсознание”, и в то же время говорил другой ученице, Джейн Вулф, что святой ангел-хранитель — это “отдельное существо, обладающее сверхчеловеческим сознанием”.
Это верно и вместе, и по отдельности; он “нерожденный”, как говорят египетские жрецы. Еще больше Сатирик оценил блестящую шутку Кроули, скрытую в “Магике в теории и на практике”. Там Кроули выдает сексуальную йогу (как обычно, зашифрование) за разновидность жертвоприношения и утверждает, что начиная с 1912 года он сто пятьдесят раз в году приносил таким вот образом в жертву “совершенно невинное и высоко разумное дитя мужского пола”.
Жертвоприношение в сексуальной йоге — семя; это действительно “дитя мужского пола”, которое содержит в своем коде ДНК — высший разум, генетическую матрицу планеты Земля. Блаженно пошатываясь, Робот добрался до стола и напечатал: “Среди наших предков было мало настоящих леди и джентльменов. Большинство из них не были даже млекопитающими и внешне походили на аллигаторов или ящериц-ядозубов”. С тех пор меня не беспокоит типичная паранойя нашей культуры (страх перед животными); во мне закрепился импринт сторонника жизни во всех ее формах, и теперь змеи мне приятны ничуть не меньше собак или кошек.
Шаман лишился страха смерти, зная, что смерть, в буквальном смысле, невозможна. Он понял смысл великолепной фразы Йитса: “Человек порождает смерть”.
У Скептика же “съезжала крыша”.
* * *
На следующий день (а особенно в последующие недели) мои йогические медитации несказанно обогатились. Время от времени наступали дни, когда я начинал осознавать два мыслящих разума — мой разум и нерожденный Разум, или, как говорил Судзуки Роси — Маленький Разум и Большой Разум.
Двадцать второго июля 1973 года — через шесть недель после этого путешествия — Мудрец снова был готов к эсперименту, но уже без так называемого “ЛСД”. (Друг мой, держись подальше от кислоты, которую продают на черном рынке!)
На этот раз я снова воспользовался кассетой Лилли и “призывом” Кроули, но совмещал их с продолжительным и священным ритуалом — тантрическим сексуальным экстазом, при участии Самой Прекрасной Женщины в Галактике.
Исследователь вспоминает, как на протяжении шести недель, разделявших эти эксперименты, он не сомневался, что чем бы ни было то, к чему он подключался, это явно было не “Космическое Сознание”, а планетарное. Ему было интересно, кто придумал термин “космическое сознание” и какой смысл в него вкладывал...
На этот раз, в отличие от предыдущего кислотного путешествия, во время которого я пережил временную регрессию, я перемещался в пространстве-времени веерообразно. Йог стал осознавать что-то вроде галактической звездной сети, разума, который не полностью оформился, но эволюционирует.
Каким-то образом это перекликалось в моем сознании с суфийским учением, согласно которому Аллах каждое мгновение непрерывно Себя воссоздает. Это путешествие было наполнено светом и радостью, Белым Светом Доносившихся звуков джаза, который вроде и слышен, но как-то приглушенно, отдаленно и отрывочно. Исследователь провалился в сон, не испытывая глубокого удовлетворения.
 |
|
Все, чего ты боишься, ждет тебя в Гибельном Месте, но страх — это неудача или предвестие неудачи. |
На следующее утро, 23 июля, Шаман проснулся со срочным сообщением из царства сновидений и быстро нацарапал в своем магическом дневнике: “Сириус имеет огромное значение”. Я хотел добавить что-то еще. Это “что-то” вертелось у меня на кончике языка, но я никак не мог вспомнить, что именно.
До обеда я листал оккультные книги, пытаясь найти ссылки на Звезду Большого Пса — Сириус. И при всем моем скептическом отношении к астрологии я не исключал вероятности, что в послании сна мог содержаться скрытый намек. Возможно, частью моих будущих магических экспериментов должен стать цикл обращения Сириуса. Астрологию я считал нонсенсом, но чем черт не шутит, если вспомнить о “Безграничных возможностях” д-ра Лилли.
В “Магическом пробуждении” Кеннета Гранта, одного из пяти претендентов на пост мирового лидера “Ордо Темпли Ориентис”, называвших себя преемниками Кроули, я нашел отрывок:
“В “Ордо Темпли Ориентис” у Кроули было тайное имя Феникс. Вместе с тем Фениксом называлось древнее созвездие, в котором Сотис, или Сириус, был главной звездой…”. [38]
Далее Грант рассказывает о еще более поразительной вещи, касавшейся Кроули и Сириуса: “Кроули отождествлял сердце (своего магического) потока с одной конкретной Звездой. По оккультным преданиям это “Солнце за Солнцем”, скрытый Бог, необъятная звезда Сириус, или Сотис…”. [38]
Без сомнения, это было интересно, но поскольку до этого я уже забраковал многие разделы в книге Гранта, последний отрывок ничего мне не доказывал.
Но я был заинтригован. Скептик отправился в город и начал рыться в книгах публичной библиотеки. Представьте мое возбуждение, когда я обнаружил, что 23 июля, день, в который я получил сообщение “Сириус имеет огромное значение”, был по египетскому преданию тем днем, когда между Землей и Сириусом устанавливается самая интенсивная оккультная связь (сквозь гиперпространство?).Торжества в честь звезды Большого Пса — Сириуса, которые начинаются с 23 июля, стали источником происхождения выражения “дни большого пса”. Эти дни охватывали период с 23 июля до 8 сентября, когда завершались последние ритуалы, посвященные Сириусу.[Скачал эту книгу 8 сентября 2010 и начал читать сначала \выскочило 666\(в мае читал прежде её концовку) МС]
Прочитав это, Скептик на несколько часов обалдел. Неужели... при помощи призыва Кроули он действительно смог “подключиться” и настроиться на канал Земля-Сириус, которым пользовались адепты со времен Древнего Египта?
Верьте или не верьте, но в тот же самый день, 23 июля, “они”, или “оно”, или как там “его”… нанесло мне еще один сокрушительный удар, наверное, для усиления эффекта. Я взял книгу Гаррисона “Тантра: сексуальная йога” и обнаружил, что, по мнению бенгальских тантристов, между сексуальными циклами мужчин и женщин существует разница в пять дней: у женщин он длится 28 дней, а у мужчин — 23 дня. [39]
Возможно, моя подсознательная интуиция, благодаря долгим годам “выслеживания” странностей числа 23, наощупь пробиралась к открытию тантрического сексуального цикла мужчин длительностью 23 дня.
Или, возможно, она пробивалась к ежегодным петлям синхронистичности Земля — Сириус 23 июля… Возможно…
Я никогда не узнаю, как в мою пижаму забрался слон.
— Маркс, “Погонщики животных”
Едва начав ощущать мистику числа 23 как центральной точки во взаимодействии “Кроули — тантра” и “Кроули — Сириус”, я начал жить в системе убеждений, согласно которой может случиться и вероятно случится чуть ли не все, что угодно. (Возможно, последняя тайна иллюминатов кроется в том, что ты не знаешь, кто ты, пока не становится слишком поздно.)
Я заново исследовал свои “воспоминания” о том, что в восемнадцатом столетии был иллюминатом. Судя по информации, раскрытой гипнотизером Джеком Роуаном в 1971 году, а потом во время моего июньского эксперимента с призывом к ангелу-хранителю в 1973 году, я был “Гансом Зёссером” (1740... 1812), — Великим Магистром венской ложи, и принимал участие в посвящении Томаса Джефферсона, причем не где-нибудь, а в Париже. Скептик не верил даже в возможность реинкарнации, но нейральная память определенно помнила ключевые события в жизни Зёссера, так же как она их помнила в жизни “Роберта Антона Уилсона”.
Неужели грандиозный замысел этой четырехмерной голограммы совпадений состоял в том, чтобы заставить “меня” осознать, что оба — и “Ганс Зёссер”, и “Роберт Антон Уилсон” — это фикции? Многие люди переживали такой опыт незнания того, кто они и где находятся; обычно так бывает в первые мгновения пробуждения по утрам. Суфии говорят, что в момент такой микроамнезии ты ближе к Просветлению, чем в любое другое время.
Было ли это, наконец, просветлением иллюминатов — опыт скептицизма, доведенный до того предела, когда он уничтожает сам себя, а поскольку вы не способны ни во что поверить до конца, то освобождаетесь от скептицизма, как и от всякой другой философии и в итоге обретаете возможность размышлять о немыслимом?
Или последняя тайна иллюминатов заключается в том, что действительно существует межзвездный телепатический канал, к которому можно подключиться, метапрограммируя свою нервную систему?
На этом этапе внутреннего путешествия Шаман понял, что запутался, углубившись в подземные лабиринты Гибельного Места, и что обратный путь к роботической реальности одомашненного улья будет не из легких. Или, как однажды сказал мне чернокожий курильщик марихуаны (в ранний период, когда я разыгрывал из себя молодого белого битника, презирающего условности, ищущего истину с помощью наркотиков и тусовавшегося среди джаз-музыкантов): “Парень, ты знаешь только то, что тебя снесли, отправили по этапу и выгодно использовали, — затрахали, опоили, и бросили далеко от дома”. В связи с этим возникла необходимость в проведении ряда экспериментов для проверки старой способности эффективно взаимодействовать с человеческим ульем, или, по определению Блейка, с пленниками “единственного представления и ньютоновского сна”. Когда выяснилось, что связь с ульем не прервалась, Шаман и Скептик долго совещались и пришли к выводу, что не тронулись мозгами, и постановили продолжать оккультные эксперименты. Нейрометапрограммист подобрал для себя систему убеждений, в рамках которой происходит реальный контакт с Высшим Разумом — то есть с внеземным разумом с Сириуса — или со Святым ангелом-хранителем — или с кем там еще…
Некоторые из этих интенсивных опытов были “сугубо субъективными”, но тем не менее чрезвычайно важными для Автора, причем, даже Скептику приходилось признавать их непатологический характер. Например, как-то раз со мной заговорила сущность, обладавшая мелодичным ангельским голосом. Она сказала: “Счастливее живут те, кто умеет больше прощать”.
Согласитесь, мысль довольно банальная; все главные религии мира проповедуют всепрощение. Впечатляли:
1) выбор времени — на этой неделе Писатель-Борец злился на ряд издателей, которые откладывали выплату гонорара;
2) прагматизм, рассчитанный на философию гедонизма, которую в то время исповедовал Сторонник Свободомыслия. Голос не сказал: “Прости, потому что Бог этого требует”; он сказал: “Прости — и ты станешь счастливее”. Гедонист-Сторонник Свободомыслия пытался это делать, и до сих пор пытается, и надо сказать, что это срабатывает. Чем меньше ты затаиваешь обид, тем счастливее становится твоя жизнь. Почему все мы так глупы, игнорируя этот очевидный урок, который по-настоящему разумный человек понял бы лет в восемь или девять, если не раньше?
Другие опыты были более объективными. Однажды в 1974 году, когда очередной издатель опаздывал с выплатой гонорара, Шаман решил опробовать ритуал денежной магики, заставив чек прибыть с почтой в понедельник. В самом разгаре ритуала он снова услышал все тот же торжественно-мелодичный ангельский голос, который сказал: “В четверг”. Это сопровождалось видением чека в почтовом ящике. Скептик немедленно сообщил о пророчестве жене и двум соседям, которые могут подтвердить его слова... Чек действительно пришел в четверг.
* * *
В основном святой ангел-хранитель контактировал со мной через синхронистичности. Я смотрел на страницу 23 нового журнала и прочитывал там строчку из сна, виденного накануне ночью. Должен признаться, что большинство этих сообщений были тошнотворно морализирующими и по-детски оптимистичными с точки зрения стандартов нашего циничного, грубого и безнадежного возраста. Многие из них были связаны с парадоксами времени.
Временами мой “ангел” “просыпался”, чтобы сообщить мне совершенно тривиальные новости. К примеру, я кого-то встречал, а ангел говорил: “Близнец”. Чтобы проверить достоверность ангельских сведений, я интересовался у собеседника: “Вы Близнец?” Ответ был положительным. Эти случаи я упорно квалифицировал как расширение экстрасенсорных способностей моей психики, происходившее при посредничестве космической сущности, и крайне их ненавидел, считая показухой, переигрыванием и стремлением сделать меня участником какого-то идиотского балаганного представления. Затем неожиданно сущность снова становилась совершенно посторонней и появлялась, когда я впадал в депрессию или ощущал беспокойство, передавая мне послания ободрения и любви, которые были слишком трогательными, чтобы ими пренебречь. Я не мог не быть ей за это благодарен, кем бы она, черт возьми, ни была.
Сущность или сущности, контактировавшие со мной с июля 1973 года по октябрь 1974 года, в основном обладали характеристиками “существ света”, описанных людьми, которые пережили так называемый околосмертный опыт. Д-р Раймонд Муди собрал 150 случаев видений подобного рода, о многих из которых сообщали люди, выведенные из состояния “клинической смерти”. [40]
Во многих случаях демонстрировалось самое настоящее экстрасенсорное восприятие — возвращенные к жизни люди вспоминали события, которые не могли наблюдать, находясь в состоянии комы или клинической смерти. В том числе и события, происходившие в других палатах больницы. Христиане обычно описывают “существо света” как Христа, иудеи — как “ангела”, а неверующие агностически утверждают, что оно светящееся, телепатическое и чрезвычайно любящее.
Автор обнаружил, что “его существо” обладает всеми этими качествами, а также чертовски своеобразным чувством юмора. Например, порой оно мололо явную чепуху (как и так называемые инопланетяне, с которыми встречались Ури Геллер и доктор Пухарич). Большая часть этой тарабарщины касалась времени, будущего и бесконечности, т.е. трех феноменов, о которых, кажется, все, включая наших величайших философов, несли околесицу. Однако эта сущность всегда настоятельно призывала меня попытаться понять время лучше.
Частенько у меня возникало ощущение, что вовсе не сущность, вступавшая со мной в контакт, бессвязно формулирует свои мысли, а скорее мой ум не способен ухватить смысл того, что она пытается мне сообщить.
Это типично для НЛО и телепатических контактов в целом. Приведу несколько примеров из опыта других людей.
I. Поразмыслите над следующим просветленным диалогом между НЛО-навтом и человеком:
НЛО-навт: Который час?
Человек: Два тридцать.
НЛО-навт: Врешь. Сейчас четыре.
Этот случай произошел во Франции в 1954 году, и после этого диалога НЛО тотчас же умчался прочь. Это случилось действительно в 2:30. [41]
Зачем НЛО-навт спросил о времени, если уже знал ответ? Зачем он солгал, если у человека на руках были часы и он мог установить правду? А может, мы оккупированы галактическим эквивалентом комедийных сценариев? И почему в ответе (2:30) фигурирует это чертово число 23?
Неужели для нашего просветления кто-то использует дзенский дискордианизм?
II. Однажды в 1908 году на одной из улиц Питтсбурга к двум полицейским подошла собака, вежливо сказала: “Доброе утро”, — и затем растаяла в клубах зеленого дыма. [42]
Опираясь на современные кибернетические модели нейрологических процессов, можно изложить эту историю более объективно, сказав, что некоторые сигналы, полученные нервной системой каждого из этих детективов, были организованы их метапрограммистом так, что у них возникло впечатление, будто с ними поздоровалась собака, которая затем исчезла в клубах зеленого дыма.
В соответствии с этим же кибернетическим подходом не вполне объективно утверждать, что вы сейчас читаете книгу. Правильнее сказать, что вы получаете сигналы, которые ваш метапрограммист организовывает таким образом, что у вас возникает впечатление, будто вы читаете книгу.
III. В 1971 году в Бразилии два молодых человека ехали в автомобиле, когда у них возникло впечатление, что сзади машину почти вплотную настигает какой-то автобус. Далее метапрограммисты каждого из них разошлись во мнениях. У одного парня создалось впечатление, что это приземлилась летающая тарелка. Он помнил, что его взяли на борт и он совершил обычное “путешествие на чужую планету”. Далее он обнаружил, что стоит позади своей машины, которую кто-то припарковал у обочины. У второго парня создалось впечатление, что у него возник провал в памяти (или это был скачок во времени?), после чего он просто обнаружил, что стоит позади машины, совершенно не представляя, кто остановил машину, а также как и когда он из нее вышел. [43]. Этот опыт можно объяснить при помощи как минимум трех моделей.
Модель первая: Их обоих взяли на борт летающей тарелки, провели на них эксперименты, а затем воспользовались неисправной “машиной стирания памяти”, которая плохо сработала и стерла воспоминания только в памяти одной жертвы.
Модель вторая: В этом месте возникла какая-то аномалия в электромагнитном поле Земли, спровоцировавшая травматический шок. У одной жертвы была галлюцинация о летающей тарелке, а у второй — провал в памяти.
Модель третья: “Они” (зловещие экспериментаторы) находились в этом загадочном автобусе, который почти настиг машину перед тем, как у молодых людей “съехала крыша”. Они подключили этих ребят к некой “машине, вызывающей полную дезориентацию сознания”...
Очередная “порция блинчиков” из внешнего космоса?
* * *
Давайте вернемся к этим незадачливым детективам из Питтсбурга и попытаемся пойти по другому пути. Какой-то ученый внеземного происхождения, обладающий парапсихологическими способностями, которые опережают уровень наших способностей всего на каких-то пару миллионов лет, посылает “мысленную проекцию” говорящей собаки на эту улицу, а затем заставляет ее исчезнуть в клубах зеленого дыма. Он хочет увидеть, как прореагируют два профессиональных детектива, когда их модель реальности внезапно разрушится. (Такое явление внезапного разрушения персональной модели реальности называется в психологии когнитивным диссонансом. Пережившие такое состояние люди становятся либо очень гибкими агностиками, либо стойкими шизофрениками.)
Пересказывая Чарльза Форта, можно сказать, что всем нам нравится считать себя скептиками, которых трудно одурачить, но рассмотрев еще парочку таких историй о говорящих собаках и астральных блинчиках, читатель обнаружит, что ему трудно противиться искушению украдкой оглядеть комнату, чтобы проверить, какая Чертовщинка могла в ней появиться за последние несколько минут.
На следующем этапе состояния “со мной что-то не так” в повествование снова входит Тимоти Лири.
В июле — августе 1973 года, после получения сигнала с Сириуса, я проводил серию экспериментов, в которых пытался осуществить астральную проекцию. Я встречался с разнообразными странными и диковинными сущностями, но ни один из экспериментов ни разу не развился во что-то доказательное и подтверждаемое фактами. Однако во время моих путешествий я постоянно прерывался, так как меня не покидало ощущение, что Лири, сидевший в своей камере в Фолсоме, занимается такими же экспериментами. У меня даже были видения, в которых Лири летал над тюремными стенами.
Через четыре года, в 1977 году, Линн Уэйни Беннер, который был самым близким другом Лири в Фолсоме, рассказал мне о событиях, происходивших в августе 1973 года. По словам Беннера, они вместе с Лири не только ставили эксперименты по межзвездной телепатии, о которых речь пойдет ниже, но также экспериментировали с левитацией, во время которой пытались летать над стенами Фолсома.
В конце августа я написал письмо начальнику тюрьмы Фолсом с просьбой разрешить мне переписываться с д-ром Лири. Но бюрократическая волокита—дело нешуточное, и ждать ответа пришлось несколько недель.
Вскоре после того, как прекратились телепатические “засветки” Лири (в июле — августе 1973 года), Уолтер Калпеппер, адвокат учрежденной Лири организации по упразднению тюрем, или P.R.O.B.E., получил крупный денежный взнос для Фонда Защиты Лири и организации P.R.O.B.E Две рок-группы дали благотворительные концерты, и нас всех показали в фильме Джоаны Лири “В тюрьме Фолсом с доктором Тимоти Лири”. Фильм потряс воображение Скептика. Едва Тимоти появился на экране, его лицо осветилось знаменитой усмешкой, выражавшей “любовь-мир-блаженство”, как будто он приветствовал гостей в собственном доме. Мы никогда не видели человека, который бы так мало походил на страдающего мученика.
Тим сел на стул и отвечал на вопросы корреспондента серьезно и вдумчиво, поясняя, что теперь его больше не интересуют наркотики, поскольку они были для него всего лишь “микроскопами” — инструментами, обнаруживающими фокус и перефокусирующими возможности нервной системы.
Сейчас он хотел говорить о более увлекательной теме — о внешнем космосе. Интервьюер пытался вернуть его к теме наркотиков, но Лири постоянно менял тему, пытаясь говорить о космической многомерности. (Я также заметил странную вещь: Тим выглядел моложе, чем в шестидесятых.)
Тим выслушал вопрос интервьюера о странной эмблеме на его тюремной форме. “Это старсид — звездное семя”, — с гордостью ответил он, словно только что стал отцом. Эмблема была выполнена в виде странного миниатюрного символа бесконечности, нуклеотидной матрицы, оформленной в виде ДНК, которая импринтирует посланницу-РНК, чтобы начать новую программу эволюции.
Впрочем, под “старсидом” понималась вовсе не любая нуклеотидная матрица. Речь шла о матрице, выделенной из упавшего во Франции метеора, которую ученые обнаружили совсем недавно при проведении микроскопических исследований его породы. Это первое химическое доказательство, что во всей вселенной действует механизм химического “разума” — построение программ жизни (РНК) из информационных кодов (ДНК).
Как с энтузиазмом рассказывал Лири берущему у него интервью журналисту, “старсид” показывает, что клеточный разум вовсе не является исключительно земной прерогативой. Значит, у нас появляется все больше оснований предполагать, что в пространстве-времени существуют многие формы жизни и разума.
После выхода Лири на свободу остальные заключенные Фолсома сохранили старсидскую эмблему, рисуя в блокнотах и пришивая эмблему к одежде. Они даже обсуждали с Халом Олсеном (пожизненным заключенным, иллюстратором книги Лири “Терра II”) и Уэйни Беннером (“Бандитом в смокинге”, одним из четырех участников телепатических экспериментов Лири) возможности Высшего Разума и трансцендентальное значение современной науки.
Тем временем я продолжал заниматься Сириусом. Вы без труда поймете, как я разволновался, прочитав следующий текст в новой книге Великого магистра Ордена Восточного Храма Кеннета Гранта “Алистер Кроули и скрытый Бог”:
“Кроули знал о возможности открытия пространственных ворот и о вторжении внеземного Потока в волны человеческой жизни…”
“Как гласит оккультное предание — и Лавкрафт упорно говорил об этом в своих сочинениях, — некая бесконечная и сверхчеловеческая сила формирует свои войска с целью вторжения и захвата власти на нашей планете…”
Это реминисценция смутных намеков Чарльза Форта на тайное земное общество, которое уже находится в контакте с космическими существами и, возможно, готовит почву для их прихода. Далее Грант цитирует отрывок из “Книги обреченных” Форта:
“Какой-то другой мир не пытается, а в течение столетий уже находится в контакте с некой сектой, или тайным обществом, или эзотерическими группами с Земли”. [44]
Это звучит более чем зловеще, а для меня и вовсе жутко, поскольку я уже использовал в “Иллюминатусе” некую вариацию лавкрафтовских мифов. Лавкрафт написал ряд рассказов и повестей, в которых действует некий “культ Чтхульху” или же другой тайный культ, способствовавший осуществлению планов враждебных Пришельцев; я подключил этот сюжет к теме иллюминатов просто ради шутки, стремясь с серьезным видом разыграть обывателя, и долго смеялся при мысли о том, что найдутся наивные читатели, которые окажутся достаточно глупы, чтобы в это поверить.
И вот сейчас об этом заявляет Кеннет Грант, утверждая, что Ордо Темплис Ориентис был создан в девяностых годах прошлого века в результате слияния Герметического общества света П. Б. Рандольфа и настоящих баварских иллюминатов.
Впервые в жизни я подумал (и оказалось, что мне еще предстояло думать об этом не единожды во время Уотергейтского скандала): “Боже мой, неужели нельзя придумать фантастический параноидальный бред без того, чтобы за ним не стояли реальные события?” Но затем Грант слегка нас приободряет, если, конечно, мы готовы поверить ему в этом вопросе:
“Кроули рассеял ауру зла, которой эти авторы (Лавкрафт и Форт) окружили данный факт; он предпочитает интерпретировать его телемически — не как нападение на человеческое сознание неких инопланетян и внеземных сущностей, а как расширение сознания изнутри, которое в результате этого процесса обогащается и приобретает поистине космические масштабы.”
Затем он вновь сухо указывает, что одна звезда играет, особенно важную роль:
“Таким образом, Орден Серебряной звезды — это Орден Глаза Сета, “Солнца за Солнцем”… Серебряная Звезда — это Сириус. ”[45]
На этом этапе интересно попытаться оспорить, хотя бы в порядке эксперимента, что явления, которые мы обсуждаем, сводятся к категориям юнгианского “коллективного бессознательного” и синхронистичности. Безусловно, юнгианские категории охватывают многие события, попадающие в разряд “что-черт-возьми-здесь-происходит”, но далеко не все. Юнг был абсолютно прав, утверждая в пятидесятые годы, что феномен летающих тарелок приведет к “значительной духовной и религиозной трансформации человечества”, [46] — и многие уфологи отмечают, что большинство контактеров, в конечном счете, потянулись в мистические или оккультные группы, порой даже в роли основателей новых мессианских культов. Но пусть никто не предполагает, что странное и жуткое “сугубо” субъективно.
В таблице приводятся сообщения об НЛО, зарегистрированные в Управлении космическими полетами NASA. [47]
|
20 февраля 1962 года: Джон Гленн, “Меркурий”. За ним следовали три НЛО. 24 мая 1962 года: Скотт Карпентер, “Меркурий-VII”. Карпентер сфотографировал НЛО, который он видел. 30 мая 1962 года: Джо Уолтон, XI5. Уолтоном сделан снимок пяти НЛО. 17 июля 1962 года: Роберт Уайт, XI6. Уайг сфотографировал несколько НЛО. 16 мая 1963 года: Гордон Купер, “Меркурий-IX”. Купер видел НЛО зеленого цвета, который также был зарегистрирован радаром с Земли. 3 октября 1963 года: Уолтер Скирра, “Меркурий-VIII”. Скирра сообщал о нескольких НЛО. 8 марта 1964 года: Русский “Восход-Н”. Сообщение об одном НЛО. 3 июня 1964 года: Дж. Макдивитт, “Джемини-IV”. Макдивитт сфотографировал несколько НЛО. 14 ноября 1969 года: “Аполлон-ХП”. Конрад, Бин и Гордон сообщали об НЛО, который следовал за ними от самой Земли и оторвался, когда до Луны оставалось примерно 130000 миль. [Это лишь неполный список из книги “На грани реальности” Дж. Аллена Хайнека и Жака Балле, 1975]. |
Д-р Хайнек, используя данные из архивов ВВС, указывает, что во всех зарегистрированных пилотами НАСА случаях речь идет об НЛО, которые повсеместно
выглядят и ведут себя, как космические корабли. Но в этой же самой книге Хайнек и Балле приводят многочисленные примеры, в которых речь идет об НЛО, которые ведут себя так, как не может себя вести никакая машина: совершают скачки с невероятным ускорением или появляются и исчезают, словно призрак из фильма ужасов. Как подчеркивают Балле, Кил и другие, НЛО — это легко приспосабливающаяся тварь, которая действует технологически, когда имеет дело с технологами, или оккультно, когда имеет дело с оккультистами. Брэд Стайгер предполагает, что можно сделать единственный допустимый вывод: НЛО всегда вписываются в космологию человека-наблюдателя...
Я даже прочитал где-то у одного фрейдиста, что НЛО делятся на два основных вида: круглые, дискообразные — и длинные, сигарообразные. Он писал, что круглые символизируют грудь, а длинные — это фаллические символы.
Кто его знает.
Человек без Бога — все равно
что рыба без велосипеда.
(Надпись на стене мужской уборной,
Паб Ларри Блэйка, Беркли, 1977 год).
До окончания лета 1973 года странности сменяли друг друга все быстрее. Заголовки ежедневных газет подтверждали, что сюжет “Иллюминатуса” оказывался частичной правдой. При создании нашего ультрапараноидального типа правительства мы с Ши опирались на два главных источника:
1) на наше собственное сюрреалистическое воображение, и
2) на письма читателей в фонд “Плэйбой Форум” с жалобами на правительство, “планировавшее лишить их гражданских свобод”. Письма читателей мы делили на два подкласса:
а) документально обоснованные или подтверждаемые документами случаи, о которых пишут психически здоровые люди, действительно пострадавшие от никсоновской контрреволюции, и
б) случаи явных параноиков, которым чудились громадные сети фантастических всемирных заговоров.
Финансовую подержку от Фонда “Плэйбой” получали только люди, относившиеся к подклассу (а); а вот люди из подкласса (б) “работали” на “Иллюмтатус”. Если какая-то история звучала совершенно параноидально, мы непременно вводили ее в нашу эпическую сатиру, поскольку, по нашему замыслу, она должна была показать самое злое и коварное правительство, которое только могло родиться в воображении клинического параноика.
В 1973 году Уотергейтская история широко освещалась в печати. С каждым днем все больше выяснялось, что самые страшные, самые абсурдные и самые порочные идеи из “Иллюминатуса” стали реальными политическими установками при никсоновском режиме.
Мы стремились представить Абсолютное Зло в сочетании с Абсолютной Глупостью, а оказалось, что Никсон в реальной жизни осуществлял наши фантазии.
Шаман начал интересоваться, что все это значит: то ли все параноики правы, то ли его экстрасенсорное восприятие гораздо более высокоразвито, чем он смел предположить?
Тем временем я становился все беднее и беднее и начал горько сожалеть, что ушел из “Плэйбоя”. В конце концов, Глупец “сел” на пособие. Это было не только дико неприятно, но и чертовски страшно. Сорокалетний человек не может похвастаться оптимизмом тридцатилетнего. Глупец начал задумываться, а сможет ли он вообще когда-нибудь соскочить с крючка пособия... и будет ли вообще когда-нибудь опубликован “Иллюминатус”...
Я продолжал вести расследование по делу иллюминатов, теперь уже исходя из гипотезы, что они были группой мистиков, действовавших как тайные общества не только потому, что использовали сексуальную йогу (как я заключил из сочинений Кроули в 1971 году), но также и потому, что находились в контакте с Высшим Разумом, охватывавшим все пространство и время. Естественно, Центр Метапрограммирования нашел доказательства в поддержку этой гипотезы.
Акрон Дараул в книге “Истории тайных обществ” пишет, что иллюминаты ведут свою родословную от исламской секты исмаилитов, квазисуфийской организации, в которой секс и гашиш программировали высшие состояния сознания. Кроме того, Луи Каллинг установил, что магическая традиция Кроули восходит к средневековым суфиям, которые были современниками исмаилитов и, предположительно, находились под их влиянием. Фрэнсис Кинг, ведущий (непараноидальный) оккультный историк нашего времени, цитирует официальные документы Ордо Темпли Ориентис, написанные то ли самим Кроули, то ли под его руководством, в которых говорится, что суфийским святым. [48]
Суфии всегда утверждали, что находятся в контакте с Высшим Разумом, как утверждали это и ранние гностики, от которых, по мнению многих историков, произошли суфии.
Суфийский философ Идрис Шах в книге странных притч “Кожная проба” пишет, что пытается проиллюстрировать “некоторые особенности мышления в стране, части современного мира, какими их видят ее жители и те, кто называет себя гостями”. [49]
Как только Глупец вошел в систему убеждений, в которой иллюминаты были суфиями, жившими в западном мире и продолжавшими находиться в многотысячелетнем контакте с Высшим Разумом, как в его жизни произошло событие, явно свидетельствовавшее в пользу этой теории. Это было странное происшествие с участием одного суфия.
Мой сын Грэхем с друзьями поехал на все лето в Беркли. Мы договорились, что он будет звонить домой раз в неделю, но, конечно, он не всегда это делал. Однажды мне предложили выступить с лекцией в первой унитарной церкви в Беркли, и Арлен попросила меня найти Грэхема и убедиться, что с ним все в порядке. Найти четырнадцатилетнего подростка в городе размером с Беркли не просто, но после лекции я бродил по городу в надежде, что мои экстрасенсорные способности активизируются и укажут мне правильный путь.
Грег Хилл, Билл Бродбент и я вошли в Тилден-парк, где выступали какие-то клоуны. Грэхема в толпе не было, поэтому я хотел двинуться дальше. Билл настоял, чтобы мы немного подождали. Шаман заинтересовался одним из клоунов, Парсифалем, увидев в его фокусах суфийские упражнения по активизации сознания высших контуров.
Я знал, что суфии часто переодеваются клоунами, но своими глазами увидел это впервые. “Этот парень — суфий”, — сказал я Грегу и Биллу.
После окончания представления Грег подошел к Парсифалю и спросил у него напрямик: “Вы — суфий?”
“А вы тоже на Пути?” — ответил Парсифаль вопросом на вопрос. “Нет”, — отозвался Грег, указывая на меня, — “он сказал, что вы — суфий”. Парсифаль повернулся ко мне. — “Значит, вы на Пути?” — спросил он.
“Безусловно, я на том или ином Пути”, — сказал я. Мы заговорили о суфизме, о западной оккультной традиции и том, как они связаны с гностицизмом и египетскими мистериями. Наконец, Отец сказал: “Мне пора. Я ищу своего сына”.
“Вы его найдете”, — сказал Парсифаль.
Отец не успел пройти десяти шагов, как увидел Грэхема, сидевшего в ресторанчике “Хардкэстл” на Телеграф-авеню. “Мы возвращаемся на Телеграф-авеню”, — сказал я Биллу и Грегу.
Дорога заняла полчаса. Когда мы пришли, Грэхем и двое его друзей только что вошли в ресторан, совсем немного нас опередив. Грэхема не было в Хардкэстле, когда я его там увидел. Оракул видел не только в пространстве, но и во времени.
Грэхем, Грег Хилл и Билл Бродбент подтвердят эту историю. Старый добрый Мартин Гарднер, представитель фундаменталистского крыла материалистской церкви скажет, что все они лжецы. Как же иначе!
В тот вечер Нумеролог ради интереса искал в “Каббале” Кроули “Парсифаля”. Конечно, каббала — это сплошные предрассудки и вздор, но те, кто в нее верит, утверждают, что это декодирующая система, с помощью которой можно раскрыть оккультный смысл странных событий. В каббале Парсифаль = 418 = “Великий труд завершается”, то есть полное пробуждение всего человечества.
Когда я снова попытался найти Парсифаля, его не было в Америке. Другие суфии сказали мне, что он в Израиле, работает в приюте для еврейских и арабских детей, осиротевших в ходе бесконечных израильско-арабских войн.
В октябре 1973 года я наконец-то получил разрешение на право переписки с д-ром Лири, сидевшим в тюрьме Фолсом. Я начал с письма об общефилософском значении настройки нервной системы на прием сигналов высокой точности и весьма старательно не упоминал о моем “приключении с Сириусом”, имевшем место 23 июля. (Я почти не сомневался, что мои июльско-августовские видения, в которых Тимоти занимался телепатическими экспериментами, меня не обманывали, но тогда я не представлял, что он занимался межзвездной телепатией.) Тим написал ответное письмо с присущим ему юмором:
“Тюремная администрация превосходна. Они ведут себя как пояс Ван Аллена (Радиационный пояс Земли), защищая мою частную жизнь, экранируя все, что может мне помешать...
Люди, которым они отказывают в привилегии посещения, — это как раз те самые люди, которые приходят, чтобы эксплуатировать меня и чья любовь ко мне — прикрытие. (Мою признательность в адрес тюремного персонала не следует толковать превратно. Они слишком большие собственники и ревнивцы — как тяжело им находиться в таком состоянии. Их любовь и зависимость от меня страшно меня ограничивают. Они боятся, что я могу их покинуть... в беде, так сказать. Это для них угроза...)”.
(Поскольку Лири уже удалось сбежать из одной тюрьмы, администрация “Фолсома” с самого начала распорядилась держать его в “яме”, камере одиночного заключения в подвале самого охраняемого тюремного корпуса).
Я написал ответное письмо, но о Сириусе помалкивал. Зато, ради интереса, воспользовался отпечатанным фирменным бланком дискордианского общества.
Шапка бланка содержит титульный импринт “Джошуа Нортон Кабал” (a “cabal” по-английски — заговор, группа заговорщиков). Бланк был собственностью тайного дискордианского общества, расположенного в Бей-Эриа.
Однако, по-моему, Тимоти решил, что Джошуа Нортон Кабал — это имя живого человека. В действительности Джошуа Нортон, или Нортон I, как он просил себя называть, — жил в прошлом веке в Сан-Франциско. Этот парень провозгласил себя императором США и покровителем Мексики. Историки Бей-Эриа по-прежнему спорят о том, кем был Нортон — психически больным человеком или гениальным мошенником; как бы там ни было, жители “потакали” его капризам и он фактически жил как император.
Грег Хилл, один из основоположников дискордианизма, пишет: “Каждый понимает Микки Мауса. Мало кто понимает Германа Гессе. Вряд ли кто-нибудь понимает Эйнштейна. И никто не понимает императора Нортона”. (Повторюсь снова, что дискордианское общество — вовсе не замысловатая шутка, которая рядится под новую религию, а по-настоящему новая религия, которая рядится под замысловатую шутку).
Тимоти ответил: “Дорогой Боб... Отвечаю сразу... чтобы показать, что связь между нашими галактиками работает нормально. Шапка на бланке меня удивила... не мог бы ты немного объяснить? Это все равно что ODD3140Aftqqbii. И кто такой Джошуа Нортон Кабал?... В сущности, начальник здешней тюрьмы — мой защитник. Он похож на грубоватого настоятеля дзэнского монастыря. Он не хочет, чтобы мне докучали посетители или письма, которые могут меня расстроить, помешать заниматься научными исследованиями и т. д. Пока я сижу в моей камере и пишу научно-фантастические книги... все счастливы... Да, Г. И. Гурджиев — мой прямой наставник. Я никогда не сомневался, что его барака передалась мне... возможно, через некое посредничество. Я люблю Его и резонирую с его мудростью больше, чем кто-либо другой. Кроули... совпадения-синхронистичности между моей и Его жизнью сбивают с толку. Брайен Барритт и я совершили визионерское путешествие в Бу-Сааду, алжирский город, где Кроули пережил свой визионерский опыт”. И так далее.
В ответ Сторонник Свободомыслия написал письмо, в котором обсуждал странные связи между работой Лири и работами Кроули и Гурджиева. Он также упомянул, что оба последних обучались сложным техникам расширения сознания в суфийских ложах Ближнего Востока. В конце он заметил что, возможно, Распутин тоже прошел такого рода суфийское обучение во время своих странствий.
Ответ Лири его ошеломил: “Дорогой Боб... Спасибо за письмо...Ты интересуешься учениями, методами, учителями и т. д., которые служат проводниками Высшего Разума? Ты правда на это “подсел”? Если да — не расскажешь ли мне? Я не верю в тайны... Я верю, что можно войти в контакт с Высшим Разумом и он просветит, как это делается и что Они передают, и пр. Ты общаешься с Джоанной? Попроси Ее переслать тебе экземпляр “Терры II”.
Ты пишешь, что Кроули, Г. и Распутин могли быть связаны с какой-то суфийской ложей. Ты считаешь, что такая “ложа” действительно существует и что они отправляют таких людей, как Г., К. и Р., эмиссарами?
Над этим я ломаю голову более десятка лет. Я видел, что передается через одно устройство, к которому я подключался. Где же остальные? Странно, что ты до сих пор не общался с Майклом Горовицем”.
Майк Горовиц, эксцентричный и умнейший человек, работал директором библиотеки Фицхью Ладлоу Мемориал в Сан-Франциско — в архиве психофармакологии, заполненном раритетной литературой по наркотикам — научной, официально-пропагандистской, художественной или просто журнальной. Когда Исследователь вошел в контакт с Майклом Горовицем, он впервые услышал о старсидских передачах.
Тем временем д-ра Лири перевели из Фолсома в Вакавил, и переписка с ним временно приостановилась. Мне вновь пришлось подавать прошение о разрешении на переписку и заполнять нужные формуляры. Потом я ждал решения начальника новой тюрьмы. Сторонник Свободомыслия все сильнее чувствовал себя ученым из мрачного средневековья, который пытается общаться с коллегой-исследователем в то время, как Святая инквизиция стремится всячески этому помешать.
Размышляя над старсидскими передачами, следует помнить, что за несколько месяцев до этого эксперимента три психиатра из правительственной комиссии засвидетельствовали (на судебном процессе по делу о побеге), что д-р Лири совершенно здоров и обладает высоким коэффициентом интеллектуальных способностей. Поскольку большое множество правых и левых экстремистов оспаривали психическую вменяемость д-ра Лири, особо отметим, что д-р Уэсли Хилер, штатный психолог в Вакавиле, беседовавший с д-ром Лири ежедневно (и, кстати, часто спрашивавший у Тима совета), решительно поддерживает вердикт врачей. “Тимоти Лири совершенно здоров, он просто светится здоровьем”, — поведал он мне в интервью 1973 года.
Как рассказывается в “Терра II”, в июле-августе 1973 года Тим создал команду из четырех человек и попытался войти в телепатический контакт с Высшим Разумом галактики. (Это происходило в “дни большого пса”, когда у меня состоялись первые — реальные или галлюцинаторные — контакты с Сириусом). Команду составляли: Лири и его жена Джоанна, а также заключенный Уэйн Беннер и его подруга, журналистка, которая предпочитает, чтобы ее назвали Гуаниной.
Старсидские передачи — галлюцинации или нет — были приняты в виде серий из девятнадцати отдельных “всплесков”. Они редко складывались в узнаваемые английские предложения и для их приведения к законченному виду команде потребовались интенсивные медитации и обсуждения.
Пришло время, когда жизнь на Земле должна покинуть маточную планету и переместиться в межзвездное пространство.
Жизнь была посеяна на вашей планете миллиарды лет назад нуклеотидными матрицами, содержавшими программу постепенной эволюции, которая предусматривала последовательное прохождение биомеханичеких стадий.
Цель эволюции — создать нервные системы, способные взаимодействовать с Галактической Сетью и вернуться в нее, где ждем вас мы, ваши межзвездные родители.
Жизнь на планете Земля ныне достигла срединной точки, укоренилась и эволюционировала через личиночные мутации и метаморфозы, двигаясь к семи стадиям развития мозга.
В этот момент возможно возвращение домой.
Объединяйтесь, самые умные, передовые, отважные представители вашего вида, поровну представленные мужчинами и женщинами. Пусть среди вас будут все расы, национальности и религии.
Вы вот-вот обнаружите ключ к бессмертию в химической структуре генетического кода, где найдете сценарий жизни. Вам вовсе не обязательно умирать.
В химии вашей нервной системы вы отыщете ключ к повышению интеллекта. Некоторые химические вещества при правильном использовании помогут вашей нервной системе расшифровать генетический код.
Вся жизнь на вашей планете едина. Вся жизнь должна вернуться домой.
Полная свобода, ответственность и межвидовая гармония сделают возможным это возвращение. Вы должны трансцендировать личиночную принадлежность к расе, культуре и национальности. У вас есть единственная принадлежность — право жить. Единственный способ выжить — снова вернуться домой.
Японцы — самая развитая нация. Они помогут осуществить эту кампанию.
Мы отправляем комету в вашу солнечную систему, и пусть это станет для вас знаком, что пришло время обратить взор к звездам.
Когда вы вернетесь домой, то получите новые инструкции и приобретете новые способности. Ваш семенной корабль — цветок земной жизни. Как только начнется этап возвращения, война, нищета, ненависть и страх исчезнут на вашей планете и сбудутся самые древние пророчества и небесные предвидения.
Мутируйте! Возвращайтесь домой со славой.
В последующие месяцы в солнечную систему, как и было предсказано в передачах, вошла комета Когоутека и стремительно понеслась навстречу солнцу. И пока астрономы сообщали о беспрецедентном событии, друзья Лири тихонько посмеивались.
Затем комета погасла, оставив нас в недоумении.
В повествование
вторгаются
некоторые египетские боги и
Космическая Богоматерь
ДАЛЕЕ продолжение 3, окончание 4
на главную (в Legarhan)
